«Молодежь бьется до последнего». Отец погибшего бойца об идейности украинцев и своих сыновьях на фронте — интервью
Михаил Димид, религиозный деятель, пресвитер УГКЦ, в интервью Радио НВ рассказал о своих сыновьях, которые после начала российского вторжения вернулись в Украину и ушли на фронт и о новом поколении украинской молодежи.
— Расскажите немного о себе. Вы родились в Бельгии и должны быть бельгийцем, а вы остались украинцем. Как это произошло?
— Видите ли, корней ты не выбираешь. И я здесь жил, и жил потом в Риме дольше, я чувствовал, что у меня нет корней. И только, когда я вернулся в Украину, то я почувствовал, что я хозяин этой земли. Это было, когда президент Горбачев посетил папу Римского Иоанна Павла II, это было в 1989 году. И тогда я был здесь журналистом на радио Воскресение в Брюсселе. И я говорю своему начальнику: «Слушай, теперь свобода вероисповедания в Советском Союзе. Давай будем что-то делать в Украине». Он говорит: «зеленый свет — поезжай». Так я и поехал.
Я не знал, что делать, откуда начинать. Но я прилетел в Киев. А там пограничник мне что-то говорил по-русски. А я думаю, что ты на моей земле здесь говоришь не на своем языке, не на моем языке. А откуда оно пришло? Оно пришло от моих родителей. Ибо первый язык мой — это украинский. Мы дома говорили только на украинском языке. А потом мои родители выслали меня в единственную украинскую гимназию в Европе, которая была в Риме.
Я там развивался в украинской школе — это при Ватикане, Украинско-папская малая семинария. И там очень много наших ребят: были ребята из Америки, из Канады, из Британии, из Франции, даже из [тогда еще] Югославии там были ребята. То есть они учились в украинском духе.
Так что оттуда все это пришло. Но что на меня больше всего повлияло? Это патриарх Иосиф Слепой. Я, окончив малую семинарию, пошел в Коллегию Святой Софии, где изучали философию, богословие. Затем я изучал каноническое право, стал доктором канонического права.
Так что нас, молодых ребят готовили, что Украина будет независимой, церковь выйдет из подполья. Так что мы должны учиться, должны писать, должны книги издавать для того, чтобы когда Украина будет свободна, мы были готовы — мы, молодые ребята. Мы это воспринимали. Мы даже не очень верили, смеялись. Итак, когда Украина стала независимой, еще перед тем, то мы поехали в Украину.
— Вот вы Иосифа Слепого вспомнили, а ведь он практически спрогнозировал, что Украина будет независимой, к тому надо готовиться.
— Да, я вам дам пример, как он готовился. Он издавал книги. Он столько книг издал, что в Риме, в Коллегии Святой Софии, там все подвалы были полны книг, не было места. И потом те молитвенники, истории Украины, это все распространилось по Украине. Это было, знаете, как бросить в море немного песка. То есть было очень мало. Там было много. Оно было выслано, передано в Украину, и там для людей, для них это было как пить в пустыне чистую воду.
— Вы знаете, как устроена в Ватикане иерархия. Как вы относитесь к нынешним заявлениям Папы Римского Франциска, который говорит о том, что нужно как-то договариваться с Путиным, что единственный путь — договориться. И он не понимает, что договариваться, к сожалению, нам украинцам не с кем.
Он убивает украинцев, он убийца, этот режим убивает. И вы знаете это по себе. Я понимаю, что вам это очень больно, ваш сын погиб, эта война унесла вашего сына. Но вот к таким заявлениям, как нам относиться? Как вы думаете?
— Я считаю, что нам нужно относиться спокойно к заявлениям всяких людей разных философий. Потому что мир очень богат, в мире есть люди, которые имеют разные мнения. Нам не нужно бояться, что у них иное мнение, чем у нас, другие ощущения, чем у нас. Нам нужно их склонять к нашему мнению, вести с ними диалог, рассказывать им, что мы переживаем, что мы чувствуем.
Вы упомянули моего сына. Владыка, митрополит Борис Гудзяк занес Папе Римскому фотографию моего сына, с моим телефоном. И там написано, что это внук историка, это внук генерации священнослужителей греко-католических, который отдал свою жизнь за своих ближних.
Несколькими днями позже вышел пресс-релиз Ватикана о том, что Россия является нападающей, что это война, и так далее. Так что смотрите, видите ли, до того времени не было того, но вошли некоторые люди в диалог и Папа Римский, хотя он уже старец, немного иначе, изменил свое мнение.
Но он латиноамериканец. То есть, они были с той стороны железного занавеса, там, где был Советский Союз, там где был антиколониализм, и так далее. Так что это тяжело, старший человек, который всю жизнь думал в одних категориях, теперь ему перевернуть все свое мировоззрение. Но я думаю, что Ватикан здесь играет свою роль.
Не так как мы хотим, но она всегда более активна и полезна для нас. Вот так бы я сказал о Папе Римском. Но с другой стороны нам следует различить, что Папа Римский — глава государства Святой Престол, то есть Ватикан, то, что мы говорим по-народному.
С другой стороны, он является главой Вселенской церкви католической. А еще с третьей стороны — он человек, который имеет свои мысли. И то, что он выражает, он это выражает как человек. Не как глава государства или глава церкви. И здесь нам это нужно уметь различить.
К примеру, роль страны Ватикан, римский престол. То есть, посол Ватикана, нунций, вместе с польским послом — это были, возможно, единственные послы, оставшиеся в Киеве с начала войны до сих пор. То есть они не убежали, они не боялись, они своим свидетельством показали, что они верят в Украину.
Это все нужно с нюансами смотреть, это не так-то просто. А еще большая гуманитарная помощь идет и со стороны римского престола. Также переговоры идут с Москвой для того, чтобы происходил регулярный обмен нашими пленными. Так что видите, оно не так просто.
— А вы считаете, нужно с Ватиканом как-то работать, объяснять нашу позицию, чтобы привлечь на украинскую сторону высших иерархов католической церкви?
— Очевидно, что нам нужно сотрудничать со всеми. Нам следует сотрудничать с депутатами всех стран мира, не только с главами государств. Нам нужно со всеми, при каждом прикрепить какого-то одного украинца, говорящего на этом языке для того, чтобы он как-то влиял. Я думаю, это возможно, мы нация мудрых людей. Только надо уметь организоваться в соответствующем моменте. Мы это умеем, как нас бьют.
Когда уже нас не бьют, или когда мы где-то уже уехали, мы так распрягаемся, мы уже не в тонусе борьбы. А нам нужно уметь, нужно идти к каждому. В Ватикане есть министерства — нужно к каждому идти. Есть кардиналы — нужно ко всем кардиналам идти для того, чтобы они помогали, активно помогали и чтобы они так же влияли на Папу Римского. Так что это очевидно, это как один плюс один равняется два.
— А там есть российские влияния? Насколько они сильны в Ватикане?
— Российские влияния они традиционны в Ватикане. Не только российские влияния. Да, есть ностальгия великой России, есть русское православие, которое так умеет показать себя. Есть жажда римского престола — объединение церквей. Они действительно хотят, чтобы церкви объединились, и они этого искренне хотят. Они готовы многое дать для того, что это произошло. Но видите, это влияние всегда рушилось тем, что в Украине были украинские греко-католики, которых преследовали, которые были в катакомбах. Кто эти греко-католики? Это православные, которые в 1596 году ушли под юрисдикцию патриарха Рима.
Они остались теми, кто дорожит своей киевской традицией. Не только дорожат, в истории поляков они были полонизированы, но потом, как произошли освободительные соревнования. То есть они стали теми, в которых воплощался дух украинского народа, украинской нации.
Когда Украина была под Советским Союзом, то на Западе амбасадором, послом Украины считался Иосиф Слепой. Все послы Ватикана, все послы при Италии шли, контактировали с Иосифом Слепым. Влияние УГКЦ, украинской греко-католической церкви, так же велико.
Как и украинцы научились уже при Иосифе Слепом, потому что он так научил, что мы говорим правду, мы не боимся, что римский престол имеет другое мнение, другую теорию. Оно нам неприятно, и мы вам говорим, что нам неприятно. Ибо мы католики, а вы оставляете нас и хотите обойти нас и прямо с Москвой говорить и о нас. А это невозможно, это не разрешается.
То, что теперь украинское государство делает, без нас нельзя говорить о нас. УГКЦ это уже с 1963 года здесь делает в Риме и мире. А это благодаря Иосифу Слепому. Епископы украинские, которые здесь были в диаспоре, боялись Иосифа Слепого. Они говорили, что он ненормальный, что он против Папы Римского, что так нельзя.
— Папа Римский это нормально воспринимал?
— Папа Римский нет. Итак, Иосиф Слепой, здесь называли его узником Ватикана. Почему? Ибо Иосиф Слепой, его советский паспорт, просрочен был. Он получил ватиканский паспорт, но ватиканский паспорт получил без права выезда в украинскую диаспору. Потому что, когда он приехал, то задал себе цель объединить украинскую диаспору, которая жила по разным странам мира, но они не имели контакта между собой.
Структура римско-католической церкви такова была, что украинцы в Бразилии принадлежат прямо под юрисдикцию Рима. Те что в США — прямо под юрисдикцию Рима. А вместе они не могут координировать свои цели. А Иосиф Слепой сказал: «нет-нет, мы являемся одной церковью и я являюсь главой этой церкви, я буду координировать».
— Расскажите о своем сыне, пожалуйста.
— Мой сын один из пяти моих детей. У меня есть Клименция, Артемий, Дмитрий, Магдалина, Эмилио. А моя жена — Иванка, самая замечательная женщина в мире. И мы воспитывали детей своим примером: любовь к Украине, любовь к церкви, любовь к Богу. Но столь же открытость к миру. Так что мы ездили каждый год за границу, потому что мои дети могли видеть мир, могли видеть Украину, могли сравнить, могли чувствовать. И они сами выбрали.
Они граждане мира выбрали, что они в первую очередь граждане Украины, что там их корни, что это их будущее, и что там хорошо, и там будет еще лучше. А мой сын Артемий: есть фотография Reuters, когда была Революция Достоинства, прежде были манифестации перед Кабинетом министров. И он вырвал у полицейского плеть, я не знаю, как это называется, и бьет по тем омоновцам.
Есть такая фотография. Откуда началась его столь активная борьба против российского нашествия на Украину, которое представлял Янукович, его правительство: Азаров и так далее. А потом он оттуда уехал в Крым, потом уехал в Мариуполь. То есть батальон Гарпун и Азов. И он там воевал полтора года.
— В Мариуполе?
— Да. Когда война началась, он был в Рио-де-Жанейро, где он хотел со статуи Иисуса Христа прыгнуть с парашютом. Я не знаю, он это сделал или он это не сделал, потому что я потом не имел возможности с ним об этом говорить. Он уже там вроде закончил, он улетел в Нью-Йорк, там купил себе бронежилет и американскую каску, чтобы иметь качественную защиту.
И сел в самолет в Варшаву. Рассказывают, что там в аэропорту стюардессы спрашивают, что вы так ходите. А он говорит, что я из Украины, я немного боюсь, он так пошутил, чтобы они поняли, что он уезжает на войну. И он приехал домой 28-го и сразу двумя днями позже уже был на Николаевщине. Он был в силах особых операций.
Он имел Harley-Davidson, который он купил там. И он объехал целые штаты по 66-й дороге. А потом он заменил этот Harley-Davidson винтовкой, снайперской винтовкой. Он потом с этой винтовкой уехал как снайпер воевать. Это был Артемий. Он погиб 16 июня. Я не вспомню сейчас село, но на границе между Николаевской и Херсонской областью. Они готовили территорию для нашего войска. Он вместе с его коллегой, псевдо которого Историк, они ночью были на какой-то операции в серой зоне.
Пришли где-то, все остальные спали, и тогда они пошли проверить на каком-то экране, что там их дрон разведывает. Их операция успешна или не успешна. И в тот момент на них упала мина. Того Историка на месте разорвало, а Артемий был сильно ранен, его везли в Николаев и он по дороге еще говорит: «я жив».
Но потом, перед больницей или в больнице, он умер. Это есть об Артемии. Уже отошедшем Артемии этом, но у меня еще есть другой сын — Дмитрий, который воюет так же. Так что его убеждали, что нет, не надо, уже твой брат погиб. Он говорит: «нет, я иду, я должен защищать свою Родину».
— А Дмитрий помоложе?
— Младше. Артемию — 27, а Дмитрию — 22. И Артемий, когда началась война в 2014 году, оставил учебу. Он был на гуманитарно-историческом факультете Украинского католического университета. И оставил — уехал на войну. И Дмитрий, на политологии: этика, политика, экономика в УКУ, так же в последнем семестре оставил. Это молодцы, эти молодые ребята.
Это не только мои — это наши, наша молодежь украинская. Это идеалисты, я вам скажу. То есть мы не всегда их оцениваем. Мы видим, что для них, очевидно, каждый из них хочет строить свою карьеру, хочет быть успешным. Но когда приходит момент, где надо какие-то ценности в жизни, приоритеты поставить — они очень четко ставят эти приоритеты. И они идут за ними, и они готовы все отдать, включая свою жизнь.
Теги: Россия Добровольцы Украина Российско-украинская война Радио НВ Война России против Украины
Читать далее