Побег из Киева. Как британско-украинская семья добиралась из столицы Украины в Варшаву
Три часа ночи. Мои попутчики спят, ритмично покачивая головами, в этом холодном, грохочущем эвакуационном поезде, который мчит нас из украинской столицы Киева в западный город Львов.
В капюшонах и масках — защищаясь не от COVID-19, а от холода — эвакуированные будут добираться до пункта назначения еще три часа.
Мы в поезде уже около 10 часов. Путешествие моей семьи началось несколькими часами ранее, когда мы заперли нашу маленькую квартирку в западном районе Киева и направились к автобусной остановке со всем багажом, который смогли унести. Нас четверо: я, моя спутница, ее мама (бабушка) и шестилетняя дочь. Никто из нас не знает, увидим ли мы вновь когда-нибудь свои дома.
Мы ждем автобус, который никак не приходит. Конечно, было абсурдно посреди войны ждать автобуса, который отвезет нас на центральный вокзал Киева, поэтому мы, что не менее абсурдно, вызываем такси. И как это ни абсурдно, такси действительно приезжает. Мы бросаем наш багаж в машину и усаживаемся сами.
Автомобиль мчится по дороге к центру города. Мы часто притормаживаем, чтобы проехать через блокпосты, укомплектованные мужчинами (и женщинами) — вооруженными киевлянами, которые присоединились к Территориальным силам обороны. Мы добираемся до центрального вокзала, берем багаж и присоединяемся к толпе, чтобы войти в здание вокзала.
У меня большой рюкзак и две сумки для ноутбука, набитые техникой, зарядными устройствами и павербанками. У нас также чемодан на колесиках, наша прочная маленькая тележка для покупок, набитая едой, лекарствами и запасной одеждой, ярко-розовый школьный рюкзак моей дочери, еще один маленький рюкзак, три женские сумки через плечо и еще одна маленькая сумка для ноутбука со всеми нашими основными документами.
Поезд во Львов
К моменту, когда мы выходим на перрон вокзала, очередной поезд на Львов забит до самых дверей — в каждом вагоне люди стоят на ступеньках, которые ведут внутрь, и нам никак не попасть в поезд со всем нашим багажом. Подходим к голове поезда, смотрим, есть ли там еще место — его нет.
Поезд медленно отходит от платформы. Мужчины идут, потом ускоряют шаг, а потом бегут рядом, прикладывая руки к грязным оконным стеклам поезда, где по другую сторону прижимают свои руки их близкие. Украинские мужчины в возрасте от 18 до 60 лет должны остаться, чтобы защищать свой город и страну, поэтому сегодня здесь много тягостных прощаний.
Мы ждем следующего поезда, который, как нам сказала одна эвакуированная, признавшаяся, что у нее «есть связи», придет через полчаса-час. Оказывается, что связи у нее хоршие, и через час с небольшим на перрон прибывает еще одна электричка, грязная и старая. Мы уже стоим в начале очереди на посадку, вместе с багажом загружаемся в первый вагон поезда и даже успеваем занять места. Они жесткие, практически без обивки, но это лучше, чем стоять или сидеть на полу. Те, кто заходят в вагон позже, делают именно так, занимая все свободное пространство в обоих концах вагона.
Поезд трогаеся, и машинист сообщает нам через шипящее устройство громкой связи, что маршрут, по которому следует поезд, неизвестен — возможно, его придется изменить в зависимости от активности российских военных. Конечным пунктом является Львов, но некоторых наших попутчиков, которые сели в поезд в надежде, что он проедет через город Винницу, ждет разочарование: в итоге мы делаем крюк в объезд города, а они высаживаются за несколько миль от намеченного пункта назначения.
Холодное прибытие
Мы подъезжаем ко львовскому вокзалу незадолго до 06:00 и поспешно выходим из поезда. Вливаемся в толпу на платформе, которая быстро сосредотачивается у лестницы, ведущей в подземный переход под платформами. Это выход в город, и люди теснятся здесь плечом к плечу и грудью к спине — какие-то дежурные по станции стараются заставить поток людей двигаться дальше. Большинство покидает станцию, но многие пытаются попасть на платформы, чтобы сесть на другие поезда, часть из которых следуют до границы Украины и Польши.
Мы выходим из здания вокзала, нас обдает холодным воздухом, и наши пальто начинают припадать легким снежком. Здесь толпятся тысячи людей, и мы присоединяемся к ним. Есть палатки для матерей с детьми, чтобы согреться, но мы не хотим разделяться. Мы ищем поезда или автобусы, которые бы отвезли нас в Польшу, но [везде] огромные очереди.
В любом случае, мне сказали в течение 24−48 часов ждать звонка из Министерства внутренних дел Великобритании, чтобы получить инструкции по подаче в визовый центр во Львове заявления на переправку моей семьи в Великобританию. Этот звонок поступит лишь на следующий день, и к тому времени визовый центр уже закроется на выходные. Позже мы узнаем, что он так и не открылся, правда найти этому подтверждение я не смог.
Я начинаю чувствовать легкое головокружение и небольшое замешательство. От холода, но еще и потому, что в эвакуационной спешке я почти ничего не ел последние 24 часа. Мы находим мангал, в котором горят дрова. Там мне удается немного согреться, а потом мы пьем горячий чай из палатки волонтеров. Я чувствую себя лучше, но очевидно, что мы не сможем оставаться здесь под открытым небом в течение 24−48 часов, ожидая звонка из Министерства внутренних дел.
Я решаю, что нужна помощь, и звоню коллеге с надеждой, что он еще во Львове. К счастью, он отвечает, и нас вместе с одним из его родственников везут к тому месту, где он живет — в 20−30 минутах на машине от вокзала. Там нам предлагают полноценный завтрак и место, где можно немного поспать.
К вечеру мы снова готовы штурмовать станцию. Загружаем багаж и высаживаемся недалеко от львовского вокзала — последние полкилометра до самого вокзала приходится идти пешком, потому что дороги вокруг станции забиты машинами и автобусами.
Добравшись до вокзала, мы обнаруживаем, что по сравнению с утром обстановка ухудшилась. Очередь людей, которые ждут эвакуационных поездов на границу, выросла вчетверо. Мы находим польский автобус, который берет 2,5 тыс. гривен с человека, около $90, за доставку до границы. Мы встаем в очередь на посадку и ждем, время от времени продвигаясь вперед с грудой багажа.
Температура вновь падает, и начинает идти снег. Я веду свою дочь в ближайшее кафе, чтобы выпить горячего чая. Мы садимся за столик, но нам тут же говорят, что кафе закрывается — комендантский час.
Мы выходим, и справа перед кафе на тротуаре я вижу лежащее тело мужчины. Его лицо и верхняя часть тела закрыты курткой, а его абсолютная неподвижность выдает смерть. Я становлюсь между дочерью и телом и веду ее влево, она не видит покойника. Позже моя спутница говорит, что видела вокруг тела кровь — кажется, он умер насильственной смертью.
Мы продолжаем стоять в очереди на автобус в Польшу. Температура снова падает. Снова начинается снег. Дочь жалуется на холод. Моя спутница и ее мать выходят из очереди и ищут другие автобусы. Периодически по очереди пробегают волнения из-за слухов о появлении других автобусов. Некоторые хватают свои вещи и убегают — только для того, чтобы [затем] с разочарованием вернуться в очередь и попытаться вновь занять свое место.
Затем, примерно в 21:00, мы слышим, что сегодня вечером автобусов больше не будет, а следующий ожидается только в 06:00 следующего дня. Мы не можем ночевать под открытым небом, и вновь обращаемся за помощью к моему другу, который, к счастью, снова соглашается нас принять.
Прорыв к границе
Следующую ночь мы проводим у него и оставляем попытки уехать из Львова на автобусе либо поезде. Вместо этого мы договариваемся машине, которая довезет нас с родственником моего коллеги до границы. Мы поздно ужинаем и нам удается полноценно выспаться.
На следующий день, примерно в полдень, мне наконец звонят из Министерства внутренних дел. Я не припомню подробности разговора, но человек на другом конце провода, кажется, был доволен и испытал облегчение, услышав, что для выполненеия бюрократических процедур, необходимых для переправки украинской членов нашей компании в Великобританию, мы направляемся в Варшаву.
Около 15:00 мы в машине, черном VW Golf со всем нашим багажом, готовы мчаться к границе. Наш водитель Олег — тихий и вежливый. Мы начинаем 80-километровый путь в тишине.
На окраине Львова неожиданно попадаем в колонну машин, которые ожидают проезда через блокпост. На его прохождение уходит около получаса. На пути к границе мы проходим еще несколько контрольно-пропускных пунктов, но нас недолго задерживают. Когда мы проходим блокпосты, я, сидя на переднем пассажирском сиденье, поднимаю с колен розовый рюкзак дочери, чтобы показать, что с нами ребенок. Нас не останавливают.
И все же поездка, которая должна была занять час, растягивается на два часа. Я слежу за нашим продвижением на телефоне, наблюдая, как обозначающая нашу позицию синяя точка на Google-карте ползет на запад по мере того, как мы мчимся по дороге. Время от времени мы проезжаем съезды, ведущие в села. На каждом стоят блокпосты из белых мешков с песком и украинскими флагами, рядом стоят вооруженные люди. Кажется, каждое село готово защищаться от россиян, если они вторгнутся в эту часть страны.
Мы доезжаем до города примерно в 10 км от границы, где вынуждены остановиться. Здесь начинается очередь машин, которая тянется до границы, и нашему водителю потребовалось бы несколько часов, чтобы ее выстоять. Он обещает, что до границы нас сможет довезти другой транспорт. Забираем багаж и укрываемся от холода в супермаркете АТБ.
Если обещанный транспорт не появится, нас ждет долгий путь до границы. В супермаркете я покупаю калорийные закуски и размышляю о практичности и этичности кражи парочки тележек, чтобы загрузить в них наш багаж и с грохотом катить их по дороге до границы. Возможно, нам понадобиться третья [тележка], чтобы везти мою дочь или, возможно, бабушку, думаю я про себя.
Но наша поездка к границе таки организовывается. Прибывает внедорожник с начальником погранотряда и парой солдат. Командир мрачно смотрит на меня. «Я думал, что здесь две женщины и ребенок», — говорит он. Ему объясняют, что я иностранец. «Гражданство?» — хрипло говорит он.
«Британец», — говорю я, и он тут же машет нам рукой, приглашая садиться во внедорожник. Поставки противотанковых средств NLAW из Великобритании расположили украинцев, и в частности украинских военных, к британцам. Мы грузимся во внедорожник и вскоре несемся к границе по встречной полосе, мигая фарами и завывая сиренами.
По правую сторону мы видим длинные очереди машин, а иногда и группы людей, которые преодолевают долгий путь к границе. Я чувствую себя крайне некомфортно: не только из-за того, что уезжаю из Украины, а мои коллеги остаются, но и из-за того, что так нагло миную очередь до границы. Это правда, что я должен сделать все, что в моих силах, чтобы в целости и сохранности вывезти пожилого человека и маленького ребенка из Украины, но мы ничем не лучше людей в очереди, и это ужасно неправильно. Не в первый раз мне стыдно покидать Украину в это время огромной опасности.
Нас высаживают прямо возле пограничного поста, в метрах от паспортного контроля. После проверки наших документов мы идем короткой дорогой к польскому паспортному контролю. Там небольшая очередь украинцев ждет проверки паспортов. Пока мы ждем, польские пограничники предлагают нам горячий чай и пакет сладостей для ребенка.
Читайте также:
Светлана Ройз Для тех, кто был вынужден покинуть свой дом. Как справиться с эмоциями
Польские пограничники замечают растущую очередь и открывают еще одну точку паспортного контроля. За пять минут нас четверых проверяют и пропускают на территорию Польши. Еще через десять минут нас и наш багаж загружают в большой комфортабельный автобус, который везет нас 10 км до близлежащего города Перемышль. Там, на платформе, нас делят на более мелкие группы и отправляют микроавтобусом в желаемый пункт назначения — Варшаву. Поездка занимает около пяти часов.
Нас высаживают на автовокзале в центре польской столицы, и мы на такси едем в гостиницу рядом с аэропортом, которую я забронировал через Интернет, пока мы ехали в Варшаву. Мы регистрируемся около 01:00 в воскресенье.
И вот, пять дней спустя, мы по-прежнему здесь — продолжить путешествие в Великобританию нам не дает британская бюрократия. Но это уже другая история, долгая, скучная и разочаровывающая.
Это личная история, которую написал главный редактор New Voice of Ukraine Юан Макдональд.
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram та Instagram.