Силовики-консерваторы родом из СССР. С кем будет советоваться Путин, решая, вторгаться ли в Украину — NYT
Ближайшее окружение Владимира Путина состоит из чиновников силовых структур, которые выступают за «традиционные ценности» и мечтают о «восстановлении империи». Именно с этими людьми будет советоваться президент РФ, решая, совершать ли новое вторжение в Украину.
НВ публикует перевод материала New York Times о советниках президента РФ и их взглядах.
***
Рост влияния силовиков в окружении Путина
Трое реакционных чиновников силовых структур, посвятивших себя «традиционным ценностям» и восстановлению советской славы, будут играть важную роль в принятии решения о вторжении в Украину.
Запад легализует браки между людьми и животными. Лидеры Украины не лучше Гитлера, а националисты страны — «нелюди».
Читайте также:
Владимир Фесенко Три сценария Кремля. Что Россия планирует делать дальше
Таковы взгляды в ближайшем окружении президента Владимира Путина, среди высших должностных лиц российских силовых структур, которые, вероятно, будут сидеть с ним за столом, когда их лидер будет решать, начинать ли открытую войну против Украины.
В комментариях, опубликованных российскими средствами массовой информации в прошлом году, эти влиятельные люди — в основном, как и Путин, родившиеся в 1950-х годах в Советском Союзе — заняли еще более реакционные позиции, чем их президент. Это является признаком смены Кремлем позиции на более жесткую и обострения борьбы с предполагаемыми врагами внутри страны и за рубежом.
Рост влияния силовиков на президентской орбите демонстрирует эволюцию Путина от молодого лидера, который демонстрировал дружелюбное отношение к Западу в начале 2000-х, окружая себя советниками, среди которых были видные либералы, до человека, который теперь косвенным образом угрожает начать большую войну в Европе.
«У Путина нет идеологии»
Это также история многолетней борьбы Кремля за создание идеологии, которая подкрепила бы правление Путина: идеологии, которая все больше полагается на представление о Западе как о враге, об Украине как об угрозе и о России как об оплоте «традиционных ценностей».
«Это попытка коллективно сформировать контридеологию, поскольку у Путина нет идеологии. Ключевой постулат — все против России», — сказал редактор московской газеты Константин Ремчуков, имеющий связи в Кремле, о том, что он назвал «консервативно-реакционным» мировоззрением российской элиты силовых структур.
Никто на самом деле не знает, как Путин принимает свои решения и кого он больше всего слушает, когда обдумывает свои следующие шаги. Согласно заявлению Кремля, российский президент изучает письменные ответы, которые Соединенные Штаты и НАТО передали Москве на прошлой неделе, относительно ее требований безопасности, включая гарантии того, что Украина никогда не станет членом НАТО.
В пятницу, 28 января, Кремль заявил, что реакция Запада не касается самых серьезных опасений России в области безопасности. Но сам Путин хранит молчание, избегая публичных комментариев об Украине с декабря, несмотря на почти ежедневное появление перед камерой.
Из-за этого остается только гадать, что он думает, ища подсказки в позиции ястребов вокруг него. Некоторые из них впервые встретились с Путиным во время совместной работы в советском КГБ, и западные чиновники обвиняли их в руководстве убийствами, операциями влияния, кибершпионаже и жестоких приемах ведения войны, что способствовало отдалению Кремля от Европы и Соединенных Штатов.
Жестче Путина
Путин известен тем, что потакает вводящим в заблуждение антизападным клише, но его главный советник по национальной безопасности Николай Патрушев поддерживает их с еще большим рвением. Путин рисует образ врагов, стремящихся фальсифицировать славное прошлое России, но глава его внешней разведки Сергей Нарышкин считает борьбу за историю своим особым приоритетом.
Путин приветствовал более широкое участие государства в экономике, но его министр обороны Сергей Шойгу довел эту тенденцию до крайности, предприняв огромные усилия по строительству новых городов в Сибири.
«Какая-то машина времени возвращает нас в худшие годы гитлеровской оккупации», — сказал Нарышкин об Украине в этом месяце, назвав ее прозападное правительство «настоящей диктатурой». В это время он открывал в Москве выставку Нарушения прав человека в Украине.
В прошлом месяце Шойгу назвал украинских националистов «нелюдями». Патрушев охарактеризовал «русофобию» в Украине как результат западной пропагандистской кампании, восходящей к завистливым европейским книжникам, очернявшим Ивана Грозного.
«Им не нравилось, что русский царь не признавал их политического и морального лидерства», — сказал Патрушев о тиране XVI-го века, известном своей устрашающей тайной полицией.
Теперь, когда Путин взвешивает, насколько поднять ставки в Украине, вопрос заключается в том, насколько он придерживается конспиративного мышления своих ястребов. В Москве некоторые аналитики все еще видят в Путине прагматичную жилку. По их словам, он противопоставляет недовольство и паранойю, распространяемые такими доверенными лицами, как Патрушев, более трезвому вкладу людей, таких как премьер-министр Михаил Мишустин, технократ, которому поручено поддерживать экономику.
«Эти люди — консервативные радикалы. Может быть, это и консервативный центр, но Путин в центре», — сказал Ремчуков, руководивший в 2018 году предвыборной кампанией мэра Москвы, который до этого был руководителем администрации Путина.
Подавление инакомыслия и «традиционные ценности»
Однако многие признаки указывают на усиление влияния «радикалов». Наиболее очевидные изменения произошли внутри России, где за отравлением лидера оппозиции Алексея Навального в 2020 году последовали далеко идущие репрессии против активистов, средств массовой информации и даже ученых. Западные чиновники заявили, что Навальный был отравлен российским правительством, но Нарышкин, глава внешней разведки, назвал отравление спланированным западными агентами, ищущими «сакральную жертву», которая бы помогла свергнуть Путина.
Работая над подавлением инакомыслия, бескомпромиссные силовики также находятся в авангарде пропаганды «традиционных ценностей» как лучшей российской альтернативы морально разлагающемуся Западу. Недавно был оштрафован телеканал за показ мужчины с длинными волосами и накрашенными ногтями — «не соответствующего образу мужчины традиционной сексуальной ориентации». Двое блогеров были приговорены к 10 месяцам тюрьмы за фото сексуального характера перед собором Василия Блаженного.
«Отца и мать переименовывают в родителей номер один и два. Они хотят дать детям право самим определять свой пол, и кое-где дошли до того, что легализовали браки с животными», — сказал Патрушев в сентябрьском интервью, описывая «иностранные» ценности Запада.
Путин повторил фразу о «родителях номер один и два» в своем выступлении месяц спустя, но опустил зоофилию.
Цель — «восстановление империи»
По мере того, как российские войска стягивают к Украине, становится очевидным еще один элемент идеологии силовиков: прославление советского прошлого. Патрушев сказал, что распад Советского Союза «полностью развязал руки западной неолиберальной элите», позволив ей навязать миру свои нетрадиционные ценности. Он и его коллеги рассматривают Россию как страну, которой суждено вернуть себе этот статус оплота против Запада, причем Украина и другие постсоветские страны, по их мнению, принадлежат законной сфере влияния Москвы.
«Это одно из самых темных течений российского национализма, помноженное на империализм», — сказал Андрей Колесников, старший научный сотрудник аналитического центра Московского центра Карнеги. По его словам, цель российских служб безопасности — «восстановление империи».
Путин сам назвал распад Советского Союза «геополитической катастрофой». Но он также раньше обращался за советом к ряду чиновников, в том числе с либеральными взглядами. Теперь эти чиновники в значительной степени вытеснены из правительства, а технократы вроде Мишустина почти никогда не высказываются по вопросам, выходящим за рамки их непосредственной сферы ответственности.
Распространившееся влияние силовиков
При этом остался класс элитных сотрудников службы безопасности, известных под общим названием «силовики», многие из которых, такие как Патрушев, Нарышкин и Александр Бортников, глава российской внутренней разведки, работали в КГБ вместе с Путиным.
Их влияние выходит далеко за рамки вопросов безопасности: Патрушев, заядлый волейболист, возглавляет Федерацию волейбола России, а его сын является министром сельского хозяйства. Нарышкин курирует Российское историческое общество, помогая возглавить работу по прославлению — и, как говорят критики, обелению — прошлого России. Министр обороны Шойгу удовлетворяет интерес Путина к природе в качестве президента Русского географического общества и регулярно возит президента РФ отдыхать в сибирские леса.
Владимир Путин и Сергей Шойгу во время отдыха в Сибири / Фото: kremlin.ruДля этих чиновников, говорят аналитики, рост напряженности в отношениях с Западом — это хорошо, поскольку они увеличивают свое влияние в правящей элите.
«Нарастающая конфронтация и санкции не пугают силовиков, а, наоборот, открывают для них больше возможностей», — написала недавно Татьяна Становая, основательница политико-аналитической фирмы R.Politik.
Хватит ли у Путину прагматизма, чтобы избежать войны?
Сейчас российские аналитики задаются вопросом, достаточно ли того прагматизма, который остался у Путина, чтобы избежать открытой войны с Украиной. Закрытие в прошлом месяце в России московской правозащитной организации Международный Мемориал, которая долгое время злила российские службы безопасности, раскрывая преступления советской тайной полиции, представляет собой очередной шаг Путина в сторону взглядов силовиков.
Читайте также:
Павел Казарин Кому выгодна война
Но западные санкции в связи с вторжением в Украину могут иметь далеко идущие последствия, о чем свидетельствует падение российского фондового рынка на фоне опасений войны в последние недели. А военные потери могут вызвать непредсказуемые последствия во внутренней политике и запятнать наследие Путина.
«Если у нас будет война с Украиной и братоубийственная смерть, то это станет всем, что о нем будут помнить. Он не может не понимать, какой это был бы грех», — сказал редактор газеты Ремчуков.