Белорусский и российский диктаторы Лукашенко и Путин (Фото:REUTERS/Turar Kazangapov)«Тихий белорусский саботаж». Режим Лукашенко может пасть скорее путинского. Как готовится оппозиция — интервью с Франаком Вячоркой
Советник белорусской оппозиционерки Светланы Тихановской Франак Вячорка предполагает, что режим узурпатора Александра Лукашенко может пасть быстрее режима диктатора Владимира Путина в России.
Как к этому готовятся, что происходит в белорусской армии и готово ли население страны к тому, что Украина может ударить по российским базам на белорусской территории, оппозиционер рассказал в интервью Радио НВ.
— Тихановская сказала, что понимает: Украина имеет право бить по территории Беларуси в ответ на ракетные обстрелы. Как вы оцениваете такую возможность? У нас определенная часть общества поддерживает такие действия, но военно-политическое командование, судя по всему, не хочет давать поводу Лукашенко вступать в войну.
— Конечно, Путин и Лукашенко провоцируют Украину, чтобы Украина эскалировала боевые действия на белорусскую территорию, потому что это даст Лукашенко и Путину возможность использовать более сильное оружие, вводить другие войска, перебросить боевые действия на новые территории. Это легализует атаки России с белорусской территории.
Но украинское командование понимает, потому этого не делает.
Мы тоже понимаем, что сейчас делают Путин и Лукашенко. Они попытаются перебросить на белорусскую территорию иранские ракетные установки, которые сбивать в воздухе будет очень сложно и единственный способ их задержать — сбивать на земле. Это будет очень сложное решение для украинского командования: что делать, не нанести ли удар по российским базам на белорусской территории? Когда это произойдет — это произойдет. Сейчас мы еще не там.
— В Центре национального сопротивления заявляют, что Иран мог наладить производство дронов-камикадзе в Беларуси. Ранее 558 авиаремонтный завод вместе с компанией Квайс Айси ускоряли работы по созданию белорусских дронов-камикадзе. Это может являться прикрытием для иранских разработок. Что вы думаете о таких разработках, насколько они вероятны?
— У нас есть люди, информаторы почти во всех частях, и на этих заводах. И у нас нет подтверждений, что иранские дроны разрабатываются в Беларуси или иранские инструкторы работают в Беларуси. Даже нет подтверждения, что иранские дроны базируются [на аэродроме] в Лунинце, как это было сказано [3 сентября]. Мы попытались узнать точно, но это не подтвердилось.
Рано говорить, но Лукашенко несколько недель назад представил некую белорусскую разработку дрона, дрона-камикадзе в частности. Но это был уникальный экземпляр, который никогда не летал, никогда не воевал, поэтому пока много сомнений [в его эффективности].
Они делают это, чтобы информационно создавать постоянное давление, чтобы тоже настраивать белорусов против украинцев, украинцев против белорусов, чтобы растягивать украинские силы; чтобы постоянно было ощущение, что вот-вот будет атака — дроны, ракеты [полетят] с белорусской территории. Хотя в последний раз, когда мы точно фиксировали атаки с белорусской территории, это было 6 октября.
— А у Беларуси есть какие-то возможности что-то собирать, что-то создавать в оборонно-промышленном комплексе? Вспоминается видео, относительно недавнее, где Лукашенко представили якобы созданный белорусский мотоцикл. И выяснилось, что белорусского в этом мотоцикле ничего и нет.
— Лукашенковская Беларусь — это сплошная имитация. Они делают вид, что разрабатывают белорусские компьютеры, телевизоры, мотоциклы. А на самом деле берут китайское, индийское, французское, переклеивают наклейки и говорят: «О, это белорусская разработка!»
Даже на государственных предприятиях, в администрации президента стоят компьютеры Acer, но на них наклеена наклейка Горизонт — это белорусская компания-производитель телевизоров и компьютеров. Под видом этого Горизонту выдаются иностранные технологии.
Они не способны. Плюс введенные санкции на все dual use (двойного использования) технологии. И потому сейчас что-либо разработать без западных деталей Лукашенко не в состоянии. Даже китайцы не поставляют того, что было раньше.
Например, мы знаем, что несколько ракет или [РСЗО] Полонезы, которые пользовались ракетами белорусской разработки, сейчас не могут разрабатывать, потому что им нужны китайские чипы, которые после 2020 года Китай перестал поставлять в Беларусь.
— Что сейчас с российскими войсками в Беларуси? Раздаются сообщения о том, что враг перебрасывает в Беларусь подразделения Первой танковой армии, прежде всего Второй мотострелковой дивизии вместе с техникой и только что мобилизованными. Так в украинском Генштабе сообщают. За октябрь около 1,5 тысячи железнодорожных платформ с вооружением и военной техникой, до 200 пассажирских вагонов были переброшены в Беларусь. Хотя раньше мы слышали, что наоборот оттуда вывозят танки. Что известно об этом?
— Они больше вывозят из Беларуси вооружение, танки (Т-71А, Т-72Б белорусской модернизации в частности). Эти платформы, которые были в Беларуси, заполняются техникой, вывозятся на оккупированную территорию Украины, затем возвращаются пустыми и их снова нагружают белорусским грузом.
Они говорили, что привезли какую-то технику в Беларусь. Мы попытались узнать, найти ее, но подтверждений нет. Говорили о 150 или 170 танках, но этого не было.
Что они точно привозят — живую силу. По разным подсчетам, от четырех до семи тысяч «мобиков» уже прибыли на белорусскую территорию. Для них освобождают казармы.
Кто-то говорит, что проходит белорусская мобилизация. Это неправда. Напротив: они сейчас белорусов как-то выселяют из бараков и все освобождают под россиян. Даже не хватает места, обеспечения, тех, кто должен кормить этих «мобиков». У них нет тех возможностей, чтобы обеспечить тысячи русских солдат.
Они не подготовлены, должны проходить тренинг, но нет достаточно специалистов. Прибывших вместе с русскими «мобиками» недостаточно.
Поэтому нельзя сказать, что там есть группировка, которая готовится к наземной атаке. Но это не исключает воздушную атаку с белорусской территории, к сожалению. И мы здесь очень активно следим, будем информировать Украину о каждом перемещении российских войск.
— Еще касательно белорусских войск. Тихановская убеждена, что белорусские военные не будут воевать, а будут сдаваться или бежать. Из чего ваш кабинет делает такие выводы? В диктаторской стране армия имеет специфическую подготовку, в том числе и психологическую, пропагандистскую, по-видимому.
— Сейчас, с февраля, проводят очень активно все политзанятия. Каждый день в каждой воинской части перед просмотром программы Панорама (это как новости дня) проходит час идеологии. И там промывают [мозги] антиукраинскими нарративами, что «фашисты, нацисты, бомбят свои города, готовят „грязную бомбу“» или что-то в этом роде.
Но это не работает, после 2020 года доверия и телевидению, и идеологам (а это специальная каста людей, распространяющих пролукашенковские и пропутинские нарративы) нет, в частности, среди военных.
В целом, среди белорусских военных не такая большая лояльность к Лукашенко как в КГБ, в милиции, в службе безопасности президента.
Есть несколько воинских частей, дающих присягу лично на верность Лукашенко. Но там проблема: они связаны с Лукашенко, участвовали в разгонах акций 2020 года. Их количество — до двух тысяч человек. Они действительно могут навредить Украине.
Но если говорить о регулярной армии, танковых войсках, артиллерии, ракетных войсках, там люди не любят Лукашенко, не любят Путина, не понимают, зачем им эта война… Поэтому любой приказ они просто будут тихо, с партизанским белорусским духом саботировать.
Как сейчас делают военкомы во всех крупных городах? Им говорят: «Вы должны мобилизовать столько людей». Они говорят: «Ой, 100 человек не получилось, пять человек мобилизовали». Это такой тихий белорусский саботаж, дающий большой результат.
— Способен ли режим Лукашенко пасть раньше, чем режим Путина? Есть ли для этого какие-либо предпосылки?
— Я считаю, что способен, учитывая последние события, его заявления. Выглядит он очень неуверенным в себе. Не доверяет никому, ресурсов нет, Россия уже не обеспечивает его финансово как раньше; экспорт в страны Европейского Союза, Запада почти практически упал.
Ему удалось как-то диверсифицировать [доходы], начать торговать через третьи страны — африканские, Казахстан, Азию, Центральную и Юго-Восточную Азию. Но становится все хуже. И будет этот момент, когда нечем будет платить ОМОНовцам, КГБшникам, собственной службе охраны. Будет момент, когда все чиновники вокруг него станут сомневаться.
Он сейчас окружил себя очень маленькой группой людей. А кто раньше был при схемах, при деле, каждый черпал что-то из корыта. Уже доступа, ресурса нет, корыто пустое. И растет недовольство. Сейчас любая маленькая искра может привести к большим изменениям.
А мы работаем и строим контакты для того, чтобы у нас, у демократических сил, у Тихановской в каждом министерстве, в каждом ведомстве был свой контакт.
Как только система начнет рушиться, очень важно, чтобы там были люди, которые будут готовы взять ответственность. Будет большая проблема с российскими войсками, насколько быстро они смогут отреагировать на эти изменения.
Наш партизанский план — план Победа — мы перестраиваем, в частности, на борьбу с российскими оккупантами, которые все еще находятся на нашей территории. Мы считаем, что те белорусы, которые выходили в 2020 году, не все уехали, многие еще остаются в подполье в Беларуси, и мы сможем рассчитывать на их поддержку в этот критический момент.
— У вас, можно сказать, есть свои люди на местах?
— Конечно. Вся информация, которая сейчас приходит (что я вам рассказываю, что Белорусский Гаюн рассказывает), — это ведь не просто так. У Гаюна, например, работают 30 тысяч волонтеров, которые посылают информацию, в том числе и люди, находящиеся в армии. И эта информация очень помогает, я надеюсь, и украинцам бороться.
Мы видим, что меняются отношения, видим, что сейчас быстро приходит разочарование и непонимание, зачем им умирать за Путина. И для нас это очень хороший знак. Это значит, что динамика в обществе есть.
— Но ведь у этой истории есть еще один аспект: если Лукашенко падет раньше Путина, может так случиться, что Россия может на себя переберет определенные властные полномочия или кто-то совершит переворот среди пророссийских людей.
— Есть такой риск. Для нас это самый опасный вариант. Но мы исходим из того, что более пророссийского человека, чем Лукашенко, сейчас в Беларуси нет. Все, кем Лукашенко себя окружил, это пророссийские представители. Если посмотреть на военный штаб, на военных, которых Лукашенко собирает каждый день у себя, половина родилась в России или училась там. Каждый в любом случае имеет связь с Россией. Более пророссийских властей или группы в Беларуси нет.
Они попытались еще после 2020 года поставить [Бориса] Грызлова, посла России в Беларуси. Он должен был быть таким губернатором и по-тихому отбирать у Лукашенко политическое пространство, но ему этого не удалось. Лукашенко все замкнул на себя и к нему приставили пророссийских людей.
Мы считаем, что те, которые остались, они пробелорусские и мы с ними сейчас работаем. Кто-то из них активнее, смелее, а кто-то осторожнее. Но я верю, я вижу, наблюдаю, что это желание сражаться не исчезло, просто не открылось окно возможностей для выхода в паблик.
Но оно обязательно откроется. Поэтому нам тоже нужно координировать с Украиной свои действия, чтобы в правильный момент мобилизовать белорусов. И эту всю структуру, которая строилась, мобилизовать на активные действия.
Путин будет ослабевать (мы видим успехи украинской армии), а значит, не сможет выручать в критический момент Лукашенко. И тогда уже будет наш шанс.
Теги: Владимир Путин Интервью НВ Беларусь Александр Лукашенко Украина-Беларусь Режим Путина Радио НВ Россия-Беларусь Светлана Тихановская Протесты в Беларуси Война России против Украины
Читать далее