Роман Костенко в Верховной Раде Украины (Фото:Роман Костенко / Facebook)«ВСУ по метру выгрызают землю». Костенко — о деоккупации Херсонщины и риске применения РФ «грязной бомбы» на Каховской ГЭС. Интервью
Как Вооруженные силы Украины постепенно освобождают Херсонскую область и какие действия может предпринять Россия, чтобы остановить это наступление, в интервью Радио НВ рассказал секретарь Комитета по вопросам нацбезопасности, обороны и разведки Роман Костенко.
— Вы говорили, что надеетесь на освобождение Херсона до конца года. Таковы ли еще ваши надежды, как и неделю назад?
— Ничего такого особенного не обновилось, глядя на то, как сейчас протекают боевые действия. Я все же надеюсь, что до конца года мы вернем не только Херсон. Когда я говорю «Херсон», имею в виду выбивание противника со всего правостороннего плацдарма и вытеснение их на левый берег Днепра.
— Так называемые власти Херсонщины объявили о создании территориальной обороны Херсона. Что они будут делать? Это принудительная мобилизация? Принудительное присоединение к рядам терробороны? Как нам это трактовать?
— После того, как фейково аннексировали, присоединили территории, они будут сейчас пытаться привлечь местное население к обороне города. У них людей не хватает, не смотря на ту мобилизацию, которая сейчас проходит и провалена.
Но ведь им еще нужно, чтобы местное население как-то к ним, скажем, более радушно относилось. Я думаю, что сейчас они будут набирать людей, со словами: Ваш город, защищайте. Будут проводить пропаганду. Это будет такой «подогрев» к мобилизации, мне кажется, местного населения оккупированных территорий.
— Но у меня возникает когнитивный диссонанс, потому что они призывают немедленно покинуть город.
— Да, они призывают гражданских. Все же мужчин призывного возраста они будут пытаться привлечь к обороне. Назвать это якобы добровольным объединением, а затем принуждением туда призывать людей для того, чтобы они воевали за идеи Российской империи.
— Эти движения свидетельствуют о том, что в Херсоне готовятся к боям за город.
— Я думаю, терроборона — это не только Херсон. Подразумевается, что они это будут делать на всех оккупированных территориях. К войне всегда готовятся, к боям всегда готовятся.
К примеру, войска заняли какой-то рубеж. Это простая тактика: заняли город или рубеж и сразу готовимся к обороне, к его удержанию. А дальше [зависит от того], какие приказы придут: если придется драться, будут драться. Если придет команда отступить на левый берег, отступят.
У военных как правило: если ты занял какой-то метр земли — копайся заново, чтобы удержать этот метр.
Я думаю, что у них тоже. Военные в политику мало лезут, особенно российские, особенно на уровне солдат. Поэтому я думаю, они играют по своим правилам: занял оборону, видишь опасность — готовишься к отражению нападения.
— Министр обороны России Сергей Шойгу звонил по телефону представителям военно-политического руководства стран НАТО — Британии, Франции, США, и предупреждал о том, что Украина хочет сбросить «грязную бомбу». Это как-то связано с событиями в Херсонской области?
— Это исключительно информационно-психологическая операция. Мы видели, как они подняли градус с помощью ядерного шантажа за неделю или две до этого, когда рассказывали, намекали, что могут использовать ядерное оружие. И наши аналитики говорили о последствиях, [предполагали], что это маловероятно, но все же это не исключается.
И после заявления [президента США Джо] Байдена, сказавшего, что это маловероятно, они поняли, что напряжение немного спало.
Но они понимают, что эта ядерная риторика очень сильно напрягает мир и позволяет им шантажировать. Так вот, понимая, что мир понял, что применение ядерного оружия будет их очень ошибочным шагом, они начинают теперь разгонять эту информационно-психологическую операцию относительно «грязного оружия».
Мы понимаем, что такое грязное оружие. Оно не отличается от ядерного. Это радиоактивное оружие. Простыми словами: можно взять какие-то ядерные отходы, куда-то их упаковать в виде порошка или смеси какой-то и распылить где-то над территорией с помощью взрывчатки. Это, скажем так, орудие массового поражения бедных стран.
Поэтому они, понимая, что у нас есть атомные станции, нашли то, что вроде бы Украина может [изготовить], и начинают пугать, чтобы снова повысить градус.
Но они не понимают одного: все эти ядерные отходы на достаточно серьезном учете в МАГАТЭ. Отработанные ядерные отходы берутся на учет до граммов. И все знают, сколько его в Украине, сколько в России или других странах.
Даже если бы Украина хотела создать «грязную бомбу», этого нельзя сделать незамеченным. Все об этом знали бы и были бы доказательства.
Поэтому это просто психологическая операция, которой Россия хочет удержать вектор ядерного шантажа, уже переходя к такому «грязному оружию».
— По другой версии, возможно, действительно планируют осуществить какую-то большую атаку на Каховскую ГЭС и обвинить Украину. Возможно, это и есть «грязная бомба», как они говорят, якобы Украина хочет использовать. То есть, проведут операцию под чужим флагом и обвинят Украину. Как вам подобная версия?
— Как я понимаю, то они подразумевают «грязную бомбу», какова она есть. Это радиоактивная бомба.
Что такое ядерное оружие? Оно несет прежде всего сильные повреждения, сильное разрушение, а затем уже выделение радиации. А «грязная бомба» — когда под действием взрыва распространяются радиоактивные вещества.
Поэтому если разрушать дамбу, там нужно или ядерное оружие (маленькое, одна килотонна) или, к примеру, какие-то серьезные взрывные ракеты. «Грязное оружие» — это не об этом. «Грязное оружие» — это заражение территорий и уничтожение людей с помощью радиоактивных элементов.
— Обнародовали информацию, что в апреле российские войска заложили взрывчатку на Каховскую ГЭС. Они, мол, готовились к такому сценарию раньше времени. Вам, возможно, что-то об этом известно? Действительно ли они могут решиться на то, чтобы взорвать Каховскую ГЭС? И в каком случае? Когда увидят, что все, Херсон не удержать любой ценой? Или у них могут возникнуть какие-то другие причины?
— Во-первых, снова возвращаемся к тому, что предусмотреть рациональность каких-либо действий РФ, это дело достаточно неблагодарное.
О Каховской ГЭС я тоже общался со многими экспертами. С моей точки зрения, взрывать Каховскую ГЭС для того, чтобы повлечь за собой катастрофу такого плана, я не вижу смысла. Сейчас идут сражения за правый берег. Они надеются, что даже если уйдут с правого, будут держиаться за левый берег.
Если разбить полностью Каховскую ГЭС, насколько я помню, пойдет превышение водного столба на 18 метров. Если волна пойдет, она полностью разрушит именно левобережье — Новую Каховку и все села, которые находятся на той территории, где в теории противник мог бы закрепиться после ухода с правого берега. Поэтому логично, что выйти на левый берег и взорвать шлюз — это вообще самоубийство.
Второе. Если стратегически они думают (а я не думаю, что там все дураки), то люди понимают, для чего нужна эта дамба. Это поставка воды, насколько я знаю, в Крым по Северокрымскому каналу. Если дамбу прорвет, то поставка воды станет невозможна в краткосрочной и, я думаю, в долгосрочной перспективе, потому что отстроить ее будет невозможно, особенно, если мы займем правый берег.
Потому это самоубийство.
Но это россияне. И если они уже будут полностью уходить из Украины и решат до конца добить нашу энергетическую инфраструктуру, совершить теракты, возможно, это будет один из них.
— Условно говоря, украинские войска заняли Херсон, правый берег. Дальше стоит вопрос форсирования Днепра. Есть представление о том, как это можно сделать? И какие там риски?
— Представление, как форсируется Днепр, конечно, наверное, есть у каждого человека. Мы ставим понтонные переправы, шквал артиллерии, выбивание противника с берегов.
Но это все вопросы Второй мировой [войны]. Я думаю, что форсировать Днепр при современном количестве вооружения у противника — это там похоронить, пожалуй, большую часть тех войск, которые будут штурмовать.
Сейчас у нас есть наши войска на левом берегу. Поэтому развивать дальнейшие наступления, я думаю, логично было бы именно с тех территорий, которые сейчас контролируются нами. А здесь занимаем оборону. Для обороны нужно меньше войск, чем для наступления. Высвобождаем определенное количество войск отсюда, [с правого берега]. Днепр — прекрасное природное препятствие, которое не даст противнику его форсировать. Другие войска, начиная, [например] из Запорожской [области], [будут] выдавливать противника уже с левого берега.
— А что бы заставило российские войска или лично Путина отдать приказ покинуть Херсон как жест доброй воли?
— Большие потери на этих направлениях и, возможно, прорыв на каком-то другом направлении, где ему нужно было бы латать дыры и перебрасывать войска.
Этот плацдарм действительно у него съедает много ресурсов. Это и логистика, которая погибает еще до подхода к используемым военным частям. Очень сложно им преодолевать Днепр по Каховской дамбе и по понтонным переправам, которые они строят. Они постоянно под [огневым] поражением.
[Также есть] местное население, которое им не симпатизирует, а постоянно помогает нам. Работающие партизаны. Они практически не могут ни одной своей переправы построить так, чтобы через полчаса мы о ней не знали. Потому это очень сложно.
Весь этот плацдарм, все находящиеся на нем войска почти на сто процентов находятся под постоянным поражением нашей артиллерии.
Поэтому, если будет какой-то прорыв на каком-то направлении, думаю, что может быть решение, что они отойдут на левый берег, займут оборону, высвободят часть войск и перебросят их на другое направление. Это я вам в теории сказал, что может быть.
Сейчас мы видим, что они строят вторую линию обороны в Херсонской области. И это показывает, что они пока пытаются удерживаться. И бои идут жестокие с обеих сторон. В некоторых направлениях они пытаются локально, тактически наступать для занятия лучших, более выгодных рубежей. Поэтому пока они уходить не собираются. Но наши ВСУ им помогают принять такое решение каждый день.
— Уточните, пожалуйста, в скольких километрах находятся украинские войска от Херсона?
— Если от ближайшей точки считать, это километров, пожалуй, 25.
— Это достаточно много, если измерять условия военных действий, это немало?
— Да. Опять же, в зависимости от ситуации. Бывает такое, что оно рухнет все, и это все можно пройти за три часа. А бывает такое, как сейчас происходит: не будем называть бригады, но ребята просто по метру [землю] выгрызают у противника.
Теги: Россия Крым Украинская армия Украина-Россия Интервью НВ Российская агрессия Вооруженные Силы Украины (ВСУ) Оккупант Херсон Армия России Херсонская область Российская армия Война в Украине Ядерный шантаж Оккупированные территории Новая Каховка Радио НВ Роман Костенко Война России против Украины Временно оккупированные территории Каховская ГЭС грязная бомба
Читать далее