Грузовик российских войск припаркован возле здания украинского областного совета в Херсоне. Июль 2022 года (Фото:REUTERS/Alexander Ermochenko)«Ожидаем „жест доброй воли“». Как ВСУ отвоевывают юг у трусливой армии РФ — интервью с Натальей Гуменюк
Спикер Оперативного командования Юг Наталья Гуменюк в интервью Радио НВ рассказала, как ВСУ продолжают освобождать юг Украины от оккупантов и какие угрозы от России существуют в Черном море.
— Вы недавно говорили, что Херсон уже близок, но работы еще очень много. Генштаб сообщил 13 октября о том, что было освобождено пять населенных пунктов в Херсонской области. Это Нововасильевка, Новогригоровка, Новокаменка, Трифоновка и Червоное. Что там оставляют после себя оккупанты?
— Как правило, они оставляют после себя от 40 до 80% изувеченных, поврежденных, просто разбитых зданий — частных домов, административных зданий. Населенный пункт выглядит действительно как после масштабной битвы. Все разбито, изувечено. То, что не разбито снарядами, они уничтожали просто своим присутствием.
Очень многие участки в местности остаются заминированными. Когда враг отступал, старался напакостить как можно больше. Даже калитки частных дворов «украшены» растяжками для того, чтобы местные жители, возвращаясь в свои дома, получили некий «привет» от оккупантов.
Поэтому крайне важно дождаться проведения стабилизационных мероприятий, проходящих в населенных пунктах. Вместе с местными властями мы обращаемся ко всем, чтобы не спешили возвращаться. Хочется вернуться домой, но учитывайте, что поражены и разбиты газопроводы, линии электропередачи, еще не восстановлена мобильная связь, водоснабжение проблемное. И накануне зимы это очень важно учитывать. Если есть возможность, необходимо переждать в эвакуации.
— Гауляйтеры, коллаборанты Херсонской области провозглашали о том, что они просят Россию об эвакуации, что там якобы детей они хотели куда-то вывозить. И при этом мы видим заявления коллаборанта Кирилла Стремоусова, который постоянно говорит, что в Херсонской области все спокойно и без изменений. Должен его процитировать: «Интенсивность обстрелов в Херсонской области ощутимо уменьшилась». Кого он должен этим успокаивать? Как мы должны оценивать такие заявления со стороны коллаборантов?
— Во-первых, им верить нельзя, это они уже доказали всем.
То, что они пытаются провозглашать, это или нарративы, которые нашептали им на ухо их кураторы, или попытки имитировать заботу о населении. В объективном понимании это попытка организации определенной депортации населения, в частности, акцент делается на детях. Они рассчитывают, что если они увезут детей, за ними поедут и родители. Местные жители не согласны на такое. И списки у них никак не составляются на эту эвакуацию.
В частности, они хотят подготовить демонстративную картинку для своих пропагандистских СМИ, что якобы местные жители Херсонщины боятся ВСУ, не настроены встречать их на своей территории. Но поведение местных жителей совершенно противоположное. Они спокойны, взвешенны, знают о том, как им нужно себя вести, дабы не получить увечья во время нашего огневого контроля по точкам дислокации вражеских войск и как правильно сотрудничать с силами сопротивления.
— Вы сообщали еще несколько недель назад, что оккупанты вели переговоры о сдаче в плен. Что сейчас происходит с этим?
— Да, эта практика продолжается. Они даже целыми подразделениями, группировками, группами объединяются для того, чтобы соединить свои усилия по продвижению в сторону подразделений ВСУ, с извещением о том, что они готовы сложить оружие и перейти в обменный фонд.
В частности, и то, что они пытаются активно использовать сайт Хочу жить, вызвало ответную реакцию так называемой генеральной прокуратуры РФ — заблокировать этот сайт в их доступе.
Но есть другие чат-боты, есть другие телефоны горячей линии, также нами информационно донесенные до тех же «мобиков», которые становятся на позиции регулярных подразделений для того, чтобы они, зная эти реквизиты, могли обратиться и сообщить о себе, о своих намерениях сдаться в плен.
— У Financial Times была публикация о том, что Украина может освободить Херсон от российских оккупантов уже на этой неделе. Так или иначе, все эксперты, в частности наши, украинские, сходятся в том, что освобождение Херсона неизбежно. Как вы думаете, на чем основано такое мнение?
— Мнение о том, что освобождение Херсона неизбежно базируется на том, что Херсон — это Украина, и он действительно будет Украиной. И не так это уже принципиально — на этой неделе или на следующей. Но мы продолжаем свою работу. Какая бы неделя не стала для Херсона решающей, мы обеспечим, чтобы это произошло как можно скорее.
— Каким образом оккупанты сейчас обустраивают переправы через Днепр?
— Они пытаются обустраивать переправу. Но уже очень мощно наблюдается изменение направления движения. Если раньше они подтягивали какие-то резервы с левого берега на правый, сейчас все чаще используют все, что своровали (катера, баржи, паромы, какие-то оставшиеся у них понтоны), для того, чтобы перемещаться с правого на левый берег. Эвакуируют то, что им дороже всего. В частности, [произошла] перевозка своего «пенсионного фонда», «банковских учреждений», семей «высоких должностных лиц» и так далее.
— Военные, находящиеся на южном фронте Украины, говорили о том, что оккупанты завозят мирное население в поселки, которые должны деоккупировать ВСУ. Насколько это распространенная практика со стороны захватчиков?
— Совершенно распространенная практика, к сожалению. У этой трусливой армии мира очень распространена позиция, что живой щит — он самый подходящий.
Подразделения ВСУ, Сил обороны Украины не будут целить просто так по населенному пункту, а тщательно разведывают обстановку, выясняют, насколько это соответствует безопасности для мирного населения, и только после этого проводятся деоккупационные мероприятия.
— Что-то загадочное произошло на Керченском мосту. Можно ли сейчас оценить, как это повлияло на поставку группировок россиян именно на юге? Можно ли оценить эффект?
— На данном этапе мост не способен выполнять полноценно свою функцию, в том числе по транспортировке грузов большого веса, объема. Поэтому они замедлили свои поставки, замедлили логистику. И она занимает с отсрочкой трое-четыре суток, в связи с чем невозможно использовать и паромы для поставки боеприпасов, для поставки обмундирования. Похолодало, а оккупантам не во что переодеть свою армию.
— Чего мы ждем от зимы? Представители Пентагона говорили о том, что Украина будет продолжать свои контрнаступательные действия зимой. А чего мы ожидаем от противника?
— Мы, конечно, ожидаем от них и зимой, и летом, и осенью жест доброй воли, которым они так хвастались, например, на Змеином.
— Можно ли прогнозировать, что это произойдет, учитывая, что якобы российский диктатор Владимир Путин лично приказал удерживать Херсон, Новую Каховку до последнего?
— Возможно, нам просто придется сделать так, чтобы там уже произошел тот «последний», за которого они станут держаться.
— Вы говорили о том, что сейчас Россия увеличила свою корабельную группировку в Черном море. Что вы знаете об этой группировке? Какие угрозы?
— Они время от времени его уменьшают или увеличивают, в зависимости от того, насколько необходимо в базе пополнения запасов, и штормовой погоды.
Пока море снисходительно. Они снова вывели до 10 кораблей на дежурство, среди которых два носителя крылатых ракет, на которых около полутора десятков готовых к применению Калибров.
Также они поставили на дежурство два больших десантных корабля, будто такое гипотетическое напоминание, что, в принципе, десантная операция возможна. Но это происходит время от времени, и уже никого это не испугает. Мы просто наблюдаем и понимаем, что могут быть отчаянные шаги с их стороны, но вряд ли они достигнут успеха.
— Если говорить о десантной операции, если представлять, то где она может произойти? На самом деле у них были такие намерения где-нибудь высаживаться возле Одессы. Помним о том, что десантные операции по морю никогда не были эффективными в истории войн. Как вы полагаете, на что они там рассчитывают?
— К счастью, наше побережье настолько географически неприемлемо для десантной операции, что эти небольшие участки, которые в принципе можно было бы использовать для проведения этой операции, находятся в зоне укрепления, в зоне обороны и тщательно подготовлены для встречи таких отчаянных вояк.
— Я так понимаю, что нам должны помочь Гарпуны?
— Гарпуны — это не оружие, которое будет помогать против десантных операций, но все же они у нас есть, и мы сможем ими воспользоваться.
— 28 июня был похищен мэр Херсона Игорь Колыхаев. Он каким-то образом оставался все это время в городе, несмотря на то, что он был оккупирован. И вот сейчас его якобы отпустили, якобы он находится на территории временно оккупированного Крыма или уже даже уехал за границу. Знаете ли вы, были какие-то переговоры относительно Колыхаева?
— Нам совершенно неинтересна судьба таких коллаборантов. Это не те, кем мы должны заниматься. Мы освобождаем население Херсонщины, которое того достойно.
— То есть на официальном уровне считают господина Колыхаева коллаборантом?
— На официальном уровне и нужно спрашивать. Военные этим не занимаются.
— Аналитики по СІТ считают, что очень мало Калибров осталось у РФ. Якобы россияне должны были их оставить на черный день. Можно ли оценить хотя бы в процентном соотношении, сколько они уже их использовали?
— Мы не ведем такого учета, тем более не объявляем. Это уровень Министерства обороны, а не Южного региона.
— Руководитель разведподразделения Terra Николай (Абдула) Волохов сказал: «ВСУ еще не показали оккупантам, что мы можем сделать с ними на юге». Прокомментируйте, пожалуйста.
— Значит, у нас еще есть и будет время, и мы покажем.
Теги: Украинская армия Интервью НВ Черное море Вооруженные Силы Украины (ВСУ) Оккупант Херсон Керченская переправа Армия России Херсонская область Юг Украины Российская армия Керченский мост Живой щит Десантный корабль Оккупированные территории Радио НВ Крымский мост Калибр Временно оккупированные территории деоккупация
Читать далее