«Измотать и отрезать». Что означает контрнаступление ВСУ на юге и какой план Путина по армии Беларуси — интервью с Ждановым

Основная цель контрнаступления ВСУ в Херсонской области состоит в намерении отрезать группировки российских войск в регионе от поставок и заставить её совершить разворот для обороны, рассказал Радио НВ Олег Жданов, военный эксперт.

31/05/2022, 23:05:47

https://www.youtube.com/embed/QKjfol4AmqI

— Я бы хотел начать немного о роли ПВК Вагнера в войне в Украине. Сообщается о том, что в районе Попасной действует ПВК Лига, что это бывший Вагнер, и что там у них есть некоторые успехи. Якобы именно с помощью этой Лиги захватили Попасную, Светлодарск, Троицкое и Мироновское. Что мы знаем об этой Лиге и в чем ее особенности?

Видео дня

— Да, действительно, это бывший Вагнер, переименованный в Лигу. Это обычные наемники, которых нанимает россия за отдельную оплату, и они ведут в основном штурмовые действия. А в ходе атак наших позиций, что они делают? Они пускают вперед обычных военнослужащих вооруженных сил рф и на их плечах, за их спинами забираются в наши опорные пункты, а затем начинают штурмовые действия. Вот в этом их тактика действий. И в связи с тем что они более мотивированы материально на этой войне, поэтому они воюют профессиональнее, в отличие от регулярных бойцов или контрактников из частей вооруженных сил рф.

— То есть они используют обычных российских военнослужащих как пушечное мясо, а потом…

— В качестве живого щита, так будет правильнее сказать, для того, чтобы дойти до наших позиций. И еще я забыл сказать, что у них экипировка и вооружение гораздо лучше, чем у обычных военнослужащих.

— Виктор Кивлюк из Центра оборонных стратегий говорил о том, что в районе Попасной генерал-лейтенант Алексей Авдеев этими «вагнеровцами» смиксовал остатки ВДВ и эту ПВК Лига. И эксперт говорил о том, что он вроде бы талантлив. Что мы о нем знаем, какие там могут быть таланты?

— Я не знаю генерал-лейтенанта Авдеева, скорее всего, если он управляет этими наемниками, то он мог проявить себя где-нибудь в горячих точках, где были задействованы эти наемники. Но сейчас я знаю, что у них там особенно успехов-то и не было. В Ливии их разгромили, и они понесли очень большие потери, в Сирии их тем более разгромили, кстати, уничтожали их лично находящиеся там американские войска. В Центральноафриканской Республике их тоже разгромили. Поэтому единственное, что может быть, это боевой опыт, который они получают в этих военных конфликтах, и этот генерал может заниматься планированием и применением таких наемников на территориях других государств.

— О наших контрнаступательных действиях. Можно начать с Херсона, ведь сообщается о том, что мы наступаем с правого берега Ингульца. Понимаем ли мы, что там произошло, когда нам говорят о том, что ВСУ форсировали реку Ингулец, и о том, что мы предпримем контрнаступательные действия на Херсонщине?

— Очень важно для нас перейти реку Ингулец. Почему? Потому что если у нас на левом берегу этой реки есть плацдарм, мы можем накапливать там войска и развивать дальнейшее наступление на Новую Каховку. А Новая Каховка — это тот мост по плотине ГЭС, который позволяет полностью обеспечивать группировку российских войск, которая находится под Кривым Рогом. И для нас это будет стратегически важно, фактически если мы выйдем на Новую Каховку и будем контролировать этот мост или пути выдвижения из этого моста, то мы отрежем группировку российских войск и она будет почти в окружении, которая находится под Кривым Рогом.

— Еще сообщается о том, что российские захватчики заняли невыгодные позиции. Можете ли вы объяснить для людей не военных, невыгодные позиции — это как?

— Дело в том, что когда мы перешли реку, там, где мы ее форсировали, мы отбили все населенные пункты, и они теперь наши. А населенные пункты обычно размещаются на высотах, поэтому мы их контролируем. А московитские войска отошли в степь, у них там голое поле, где они должны в инженерном измерении оборудовать линию обороны. А у нас высоты, превосходящие над ними. То есть у нас позиции более выгодны, и мы можем держать оборону, и начинать контрнаступательные операции, ходить в атаки с наших позиций; а у них проблема с тем, за что зацепиться, дабы создать оборону.

— Вы уже сказали о том, что главная цель Вооруженных Сил Украины состоит в том, чтобы разрезать пополам эту российскую группировку на правом берегу Ингульца. С другой стороны, Американский институт войны говорит о том, что целью этой контратаки является сорвать усилия и планы россии по установлению крепких оборонительных позиций вдоль южной оси. Или то, что мы хотим, что мы сейчас делаем, можно ли объединить обе эти цели?

— Это почти одно и то же, только разными словами. Дело в том, что благодаря рассечению этой группировки от Кривого Рога до Херсона мы фактически ломаем эту линию обороны Кривой Рог — Херсон, которую строит сегодня рф. Вот в чем дело. И теперь, допустим, для того, чтобы защитить Херсон, им нужно переносить основные усилия обороны теперь еще и на север Херсона или на северо-запад Херсона. А под Кривым Рогом группировка вообще должна разворачиваться на 180 градусов для того, чтобы строить за спиной у себя оборонные сооружения или рубежи обороны, это первый момент. И второй момент: им нужно решать, как они будут обеспечивать эту группировку, на лодках переправляться через Днепр — на лодках много боеприпасов не завезешь и горюче-смазочных материалов тоже не завезешь. Действительно, этот прорыв может сломать всю систему на юге Украины, систему обороны оккупантов.

— А то, что появилось сообщение, что в Херсонской области московитские вояки съели йоркширского терьера. Это именно проблемы со снабжением, правильно я понимаю?

— Ну почему? Вы не удивляйтесь, дело в том, что там солдат набирают из таких районов, где собак употребляют как блюдо. Это может быть у таких народностей, проживающих на Дальнем Востоке и на юге Сибири, где они в основном и вербуют своих добровольцев, подписывающих контракт для участия в войне. Для некоторых народов это национальное блюдо, как в Китае едят собак, в Корее. Поэтому для них это норма, для нас — дикость, да.

— Если мы говорим о наших контрнаступательных действиях, 29 мая сообщалось о том, что на юге от Кривого Рога было уничтожено 69 захватчиков и 19 единиц вражеской техники. Я так понимаю, что все это часть одной операции, о которой вы сейчас упоминали?

— Да, мы проводили контрнаступательные действия и на криворожском направлении для улучшения наших позиций по созданию системы обороны и обеспечения неприкосновенности Кривого Рога. И да, действительно, там у нас есть успех и там уничтожено такое количество войск противника.

— Что происходит на востоке. Если смотреть на карту, то выглядит довольно угрожающе наступление россиян вокруг Северодонецка, с одной стороны — Попасная, с другой — Рубежное. Какие риски у нас там сейчас?

— Сейчас, к сожалению, я так понимаю, что бои продолжаются в самом городе, и сейчас идет бой за сам город. На сегодняшний день нет угрозы окружения Северодонецка, мы там отразили атаки российских войск с севера и юга, но в самом городе продолжаются уличные бои. И сколько мы еще будем удерживать город, очень трудно сегодня прогнозировать. К сожалению, рф распространяет ролики, как местные жители приветствуют, это кадыровцы распространяют, как их приветствуют местные жители. Показывают, что город уже почти под контролем московитских войск, хотя это не соответствует действительности. Там ситуация очень сложная, но у нас еще остается Северский Донец и Лисичанск, это может стать последним форпостом в Луганской области для Вооруженных Сил Украины.

— Я процитирую журналиста Юрия Бутусова. Его мнение о том, что побеждает не тот, кто удерживает территорию, а тот, кто уничтожает боеспособность врага, сохраняя свои группировки. Вы согласны с этим? И действительно ли то, что мы сейчас видим на востоке Украины, соответствует такой стратегии?

— Да, это действительно так, это называется на военном языке маневренная оборона. Да, мы ведем маневренную оборону, пытаясь максимально нанести огневое поражение противнику, измотать его в боевых действиях. Да, постепенно мы отступаем, но отступаем с одного рубежа обороны на другой рубеж обороны. И на каждом следующем рубеже противнику нужно начинать все сначала, штурмуя наш рубеж и пытаясь выбить нас из этих позиций, потом с последующих позиций, и так постоянно.

— То есть это не трагедия, если говорить на военном языке, что мы отступаем. Если смотреть глобально на то, зачем мы делаем, то не можем говорить, что это трагедия?

— Да, я приведу пример Киева. Где шли бои? В окрестностях Киева обстреливали даже некоторые районы Киева российской артиллерией. Но где сейчас российские войска? Мы истязали войска оккупантов, и когда они поняли, что до полного их уничтожения или возможного окружения остался один шаг, они начали отступать. То же самое будет и здесь, главная задача — сохранить армию и ее боеспособность, не допустить разгром наших частей и подразделений, территорию мы потом вернем.

— Появилась новость о том, что российские военные продолжают наращивать систему противовоздушной обороны на территории оккупированного Крыма, сообщил Генштаб ВСУ. Правильно ли мы понимаем, что это может быть ответ на то, что сказал министр обороны Алексей Резников, что у нас уже есть Гарпуны?

— Дело в том, что вряд ли противовоздушная оборона поможет им защитить Крым от ракет типа Гарпун — они умеют преодолевать ту систему ПВО, которая сегодня даже создается и наращивается на полуострове Крым. Между тем в Российской Федерации система ПВО, будем говорить откровенно, такая же слабенькая, как и у нас, поэтому особенно похвастаться в Российской Федерации в этом отношении нечем. Я думаю, скорее всего, РФ наращивает систему ПВО именно для того, чтобы предотвратить применение нашей авиации, чтобы мы не могли залетать на полуостров и бомбить объекты или рубежи обороны российских войск, именно для этого. Хотя они неоднократно рапортовали, что наши воздушные силы уничтожены, но летчики вылетают на боевые задачи, да еще и сбивают современные вражеские самолеты.

— Мы помним, что сначала [СМИ] сообщили о том, что Белый дом уже принял решение о том, чтобы поставить нам системы GMLRS, высокоточные установки для того, чтобы бить по россиянам. А дальше Джо Байден заявил о том, что США не будут отправлять Украине ракетные системы, способные достигать территории России. Если мы говорим о том, что они предоставляют нам системы, которые бьют на 65 километров, как они могут утверждать, что мы не сможем доставать территорию россии? Какая логика, какую логику вы видите?

— Всегда говорят: читайте предложение до конца. Дело в том, что после заявления Джо Байдена было разъяснение администрации Белого дома. На данном этапе нам предоставят пусковые установки MLRS или Himars-142 с боекомплектом реактивными снарядами дальностью стрельбы до 70 километров. А дальше будут поставляться и остальные боеприпасы или те виды боеприпасов, которые применяет этот комплекс. То есть просто вопрос времени, когда нам будут переданы эти ракеты.

Но сегодня для нас главная задача — получить эти реактивные системы залпового огня, почему? Потому что у нас нехватка боеприпасов к нашим дальнобойным системам большого калибра, именно РСЗО. Поэтому если они будут переданы и переданы с боеприпасами, то фактически в полосе до 50 километров в глубину обороны противника мы можем уничтожать любые цели, которые будут обнаружены нашей разведкой. а вы не забывайте, что это основная полоса обеспечения, там будет сосредоточение войск, которые готовятся к наступлению, там будут и склады с горюче-смазочными материалами, склады с боеприпасами; узлы связи, командные пункты, дивизии, армии и т. д. То есть, это основная полоса обеспечения ведения боевых действий. На сегодняшний день мы фактически не можем там поражать цели.

— Есть еще тема, которую мы постоянно обсуждаем, понятно, что, если говорить о самопровозглашённом президенте Беларуси Александре Лукашенко, то он многое заявляет. Как можно оценивать последние действия того, что делает Лукашенко и вооруженные силы Беларуси?

— Кстати, очень интересная ситуация. Дело в том, что все эти передвижения войск все эти учения больше направлены на то, чтобы подтвердить позицию Лукашенко, что он вроде бы и не прочь вступить в войну, но армия еще не готова. Еще нужно одни учения провести, еще нужно проверить боеспособность внезапно в частях. Потом у него была идея создать оперативное командование Север, затем он будет передавать в него войска, они будут проводить боевое согласование с войсками, этот орган военного управления… То есть ситуация развивается в том же контексте, как было раньше. А вот заявление относительно народного ополчения здесь очень интересно.

Это наталкивает на мысль о том, что, видимо, Путин пытается расшатать ситуацию или не исключает варианта расшатывания ситуации внутри Беларуси и отстранения Лукашенко от власти, а затем создания чего-то вроде военного кабинета. А в нем есть сторонники, чтобы отдать приказ на вторжение белорусской армии на территорию Украины, вступить в войну против нас на стороне России. Вот такой вариант. и потому Лукашенко пытается найти консенсус с обществом в том контексте, что если вы не хотите вступать в войну на стороне России против Украины, то поддержите меня для того, чтобы я не отдал такой приказ. Где-то в таком контексте следует рассматривать. По-другому очень тяжело оценить, почему? Я сейчас общаюсь с некоторыми представителями белорусской оппозиции и они говорят, что на сегодняшний день общество не поддерживает ни войну, и не забыло, что Лукашенко творил и продолжает творить с обществом после августа 2020 года. И для них тоже было очень странно, что он хочет дать оружие тем, кто пытался его отстранить от власти и не признать результаты тех президентских выборов, которые он провел в августе 2020 года. Потому очень интересная ситуация, посмотрим, как будет развиваться.

Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.