Прощать врагов, но ненавидеть россиян. Как на протяжении последнего столетия в Финляндии менялось отношение к России
Как в последние 100 лет менялось отношение финнов к россиянам — от вражды к нейтралитету, от доброжелательности к боязни.
Российский писатель Александр Куприн о своем путешествии в Финляндию около 1902 года вспоминал: «Поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить. Длинный стол был уставлен горячими блюдами и холодными закусками. Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное. Все это было очень чисто, аппетитно и нарядно».
Видео дня
Поразил литератора и способ расчета: «Каждый подходил, выбирал, что ему нравилось, сколько ему хотелось, потом подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин ровно одну марку (тридцать семь копеек). Никакого надзора, никакого недоверия. Наши русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку, принудительному попечению старшего дворника, ко всеобщему мошенничеству и подозрительности, были совершенно подавлены этой широкой взаимной верой».
Далее Куприн пересказывает разговор двух соседей по вагону, подрядчиков из Калужской губернии, о которых заметил: «плутоватий взгляд, набожность на пятиалтынный, горячий патриотизм и презрение ко всему нерусскому — словом, хорошо знакомое истинно русское лицо».
— Вот дурачье, так дурачье. Ведь этакие болваны, черт их знает! Да ведь я, если подсчитать, на три рубля, на семь гривен съел у них, у подлецов… Эх, сволочь! Мало их бьют, сукиных сыновей! Словом, чухонцы. […]
— А я нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбу и плюнул.
— Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать!
А через пару лет 16 февраля 1904 года за обязательное изучение русского языка в финских школах генерал-губернатор Финляндии Николай Бобриков получил три пули. Первая черкнула шею, вторая попала в один из орденов на мундире чиновника, третья, смертельная, — в живот. Покушение на царского наместника произошло в Хельсинки в стенах Сената — средоточии правительственной и судебной власти финского края.
Эйген Шауман стреляет в Николая Бобрикова, генерал-губернатора Финляндии / Фото: Itsenäisen Suomen historiaСтрелял 28-летний копиист финансового комитета Эйген Шауман. После трех выстрелов в Бобрикова он сделал еще два — себе в грудь. Погиб сразу. А генерала врачи еще полсуток тщетно пытались спасти.
Национальный герой финнов родился в Харькове в 1875 году в шведско-финской семье полковника Вальдемара Шаумана. А через два года в Чугуеве на свет появилась и сестра Эйгена — Зигрит, которая проживет 101 год. В Украину семья попала по назначению отца. Дети пошли в школу уже в Хельсинки.
Финляндия в то время была в составе Российской империи, хотя имела свои деньги, управление и даже подобие конституции. Их официально утвердил император Александр II — за это его бронзовая фигура в апреле 1894-го поселилась в центре Сенатской площади Хельсинки. А через полгода внук царя-«освободителя» Николай с неохотой сел на русский престол. Империю он отдал на откуп чиновникам, а назначенный наместником в Финляндию Бобриков был ходячим возбудителем болезни «российскости».
Новый генерал-губернатор едва перебравшись в Хельсинки, сразу составил план необходимых мер по устройсьву края. Среди инноваций — переход всего образования, администраций и суда Финляндского княжества на русский язык. И Николай II безоглядно подписал фантазии Бобрикова в виде манифеста.
Обращения финнов к царю Николаю II с просьбой отменить "языковой" манифест 1899 года / Фото: Päiviö Tommila. Suuri adressi. WSOY 1999В течение 11 суток после оглашения царского распоряжения активисты тайно от российских чиновников собрали 26 томов с просьбами отменить строгие положения манифеста. Их написали 520 тыс. финнов, а это треть тогдашнего взрослого населения. К императору обращения повезли 500 делегатов — ведь Петербург рядом. Но царь не принял никого из них.
После этого Бобриков стал настоящим диктатором чухонцев, как тогда россияне называли финнов. Его возненавидели настолько, что молодежь начала заказывать из-за границы оружие, еще не имея плана, как его использовать. Шауман выписал себе более десятка ружей — мол, для охоты.
Бобрикова был готовился убить и 26-летний студент Леннерт Гогенталь. Этот противник руссификации вспоминал, что в детстве за обеденным столом его мать всегда говорила: «Надо прощать своих врагов». И на эти слова отец, священник городка Куортане, как-то произнес: «Мама говорит правильно, но русских следует ненавидеть».
Гогенталь свои чувства к угнетателям излил пулями в канцлера юстиции (генпрокурора) Элиэля Сойсалона-Сойнинена. Тот, несмотря на то, что был финном, никак не реагировал на произвол российских наместников, за что и поплатился жизнью — через год после убийства Бобрикова. А спустя еще девять месяцев, в ноябре 1905-го, царь Николай все же отозвал свой манифест.
Потом были еще более неспокойные годы в отношениях с россиянами. Финны добились полной независимости. Затем восточные соседи двумя войнами отрезали у них почти всю Карелию с важным городом Виипури, ставшим русским Выборгом. Дважды полиция Хельсинки спасала памятник Александру II от возмущенной толпы, не желавшей русского царя в центре столицы, — стоит он там до сих пор. А после Второй мировой финские политики поклялись Москве в нейтральном статусе.
В 1956 году Финляндию возглавил Урхо Кекконен. Он руководил страной четверть века, выиграв четыре президентские кампании подряд. По крайней мере, дважды по требованию Кремля распускал парламент и несколько раз менял министров, которые не нравились Москве. Пришлось ездить на поклоны к советскому лидеру Хрущеву и напиваться с ним до умопомрачения. Выучил несколько русских песен, чтобы орать их на таких вот посиделках. Это были жесты добрососедства, доказывающие отсутствие намерений Хельсинки вступить в НАТО.
Кекконен в глазах Кремля был гарантом того варианта Финляндии, который устраивал московское руководство. Еще в первую каденцию он добился от финской прессы — никакой критики в сторону восточных соседей. Его самого высмеивать можно было, а вот безупречность россиян не обсуждалась. Поэтому советский КГБ в 1961 помог Кекконену стать во второй раз президентом. Об этом читайте в материале НВ Финляндизация.
Когда он в третий раз возглавлял страну, ротсвенники Шаумана как-то собралась в хельсинском ресторане Adlon на семейное торжество. По словам искусствоведа Камиллы Гранбакки, это произошло в 1967-м. На ужин позже всех прибыла 90-летняя Зигурд Шауман, сестра убийцы Бобрикова. Она обвела всю вечеринку своей клюкой и сказала: «Здесь так много Шауманов, а Кекконен до сих пор жив!»
Художница Зигурд Шауман, сестра национального героя Финляндии, 1961 год / Фото: HuvudstadsbladetЗигурд была достаточно известной художницей и люто ненавидела своего президента за поресмыкание перед Москвой.
А через год нервы сдали у самого Кекконена. В октябре 1968-го советские танки раздавили реформы в Чехословакии, и он захотел в отставку. Серьезно поговорить с президентом на военном корабле примчался Алексей Косыгин, глава правительства СССР, — мол, порыбачить вместе.
Встреча президента Финляндии Урхо Кекконена (в очках) с председателем совета министров СССР Алексеем Косыгиным на ледоколе Тармо, октябрь 1968 года. На первом фото они изображают искреннюю дружбу, на втором, которое не публиковалось, – реальное настроение лидеров / Фото: Viljo Kalervo HietanenКаким-то чудом на эту встречу пропустили фотографа газеты Helsingin Sanomat Вильо Гиетанена. О снимке, который потом попал на передовицу, сам автор сказал: «Эта фотография лжет больше любой другой, что я снял. На ней они как самые близкие друзья. Мне показалось, что ситуация была слишком напряженной. Оба выглядели хмуро, когда поднимались на капитанский мостик».
Косыгин все-таки уговорил Кекконена не делать резких шагов. Неизвестно, какими были диалоги лидеров в течение двухдневной рыбалки, но карикатурист Кари Суомаляйнен сразу после встречи хорошо передал состояние финского президента.
Комикс Кари Суомалайнена показывает, как на самом деле прошла "дружеская" рыбалка Кекконена и Косыгина в октябре 1968 года / Фото: Helsingin SanomatУже потом в 1970-х улыбающийся Кекконен опять же с Косыгиным будут открывать горно-обогатительный комбинат в Костомукше. На землях, которые забрала Москва у финнов в 1940 году, где финские геологи нашли залежи железа, а затем финские инженеры еще и строили комбинат.
Именно таким кротким соседом, хотя и капиталистическим, Финляндия оставалась для СССР. Примерно такой она была для Москвы и до февраля 2022 года.
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.