«Позвали именно меня». Украинская оперная дива Монастырская раскрыла детали контракта с Метрополитен-опера
Украинская певица Людмила Монастырская, приглашенная в Метрополитен-опера вместо уволенной россиянки Анны Нетребко, рассказала о личном приглашении директора знаменитого театра, овациях нью-йоркской публики и своих апартаментах с видом на Гудзон.
В мире академической музыки мало площадок, которые бы не покорились украинской оперной диве Людмиле Монастырской. В эффектных образах Леди Макбет, Тоски и Аиды она собирала аншлаги в миланской Ла Скала, лондонском Ковент-Гардене и Немецкой опере в Берлине. Музыкальные критики престижных изданий вроде The New York Times называют ее сопрано одним из лучших в мире, а в 2015-м международное жюри номинировало украинку на престижную премию International Opera Awards за вклад в развитие мировой оперной культуры.
Видео дня
Сегодня Монастырская вновь блистает на подмостках нью-йоркской Метрополитен-опера (МЕТ) — одной из самых знаменитых сцен мира. На днях там состоялась премьера оперы Турандот Джакомо Пуччини, в которой украинская дива исполнила главную партию. В Нью-Йорк ее экстренно пригласили заменить россиянку Анну Нетребко, контракт с которой дирекция театра разорвала из-за поддержки той путинского режима.
В итоге Монастырская не только собрала аншлаг в МЕТ, но и вышла на триумфальный поклон, обернувшись в украинский флаг, чем привела в восторг искушенную нью-йоркскую публику.
НВ поговорил с украинкой накануне еще одного ее спектакля в Метрополитен-опера.
— Расскажите, где и как вас настигла новость о начале войны в Украине?
— Весь февраль я находилась в Неаполе — у меня был контракт на исполнение Аиды в театре Сан-Карло. В то же время свои три спектакля там пела и Анна Нетребко. Мы состояли в нормальных коллегиальных отношениях и не раз пересекались в продукциях в Лондоне и Нью-Йорке. Кстати, в последнем у нее есть квартира и в числе коллег я не раз была приглашена на праздничные ужины.
В Неаполе в разговоре меня очень удивила фраза Ани: «Лишь бы не было войны». Я тогда опешила: мол, какая война, это же бред. А когда уже все началось, вспоминала эти ее слова не раз.
26 февраля была моя последняя Аида в Италии. И, несмотря на происходящее на тот момент в Украине, я ее спела, потому что контракт нужно было закрыть в любом случае. В это время в Киеве уже были воздушные тревоги, все гремело, и прямо во время моего выступления дочь пыталась выехать под обстрелами из столицы. Я себе места не находила и до сих пор удивляюсь, как не забыла слова на сцене, этот спектакль считается довольно тяжелым.
— Какой был алгоритм действий, когда поняли, что домой вернуться не удастся?
— По окончанию контракта я поехала в Варшаву. Потому что жить в Италии дорого с учетом того, что жилье снимаешь за свои деньги. Например, квартира в Неаполе стоит не менее 2,5 тыс. евро в месяц, а в Варшаве ее можно арендовать в два раза дешевле.
Уже в Варшаве начали поступать творческие предложения. Сначала позвали спеть сольный концерт в рамках классического фестиваля в городке под Ригой вместо Хиблы Герзмава, которую сняли за поддержку путинского режима.
Далее в марте позвали спеть Реквием Джузеппе Верди в Варшавской филармонии и выступить в рамках благотворительного концерта в парижской Гранд-Опера. Огромная честь — стоять на сцене старинного театра с неимоверной лепкой, прекрасным оркестром и заполненным залом.
— Расскажите, как попали в МЕТ?
— Директор МЕТ Питер Гелб позвонил на мой личный телефон. Это было беспрецедентно, потому что обычно все организационные вопросы решаются через агента певца. В этот момент я ехала в машине покупать концертное платье на выступление в Латвии, потому как все мои шикарные костюмы остались в Киеве. А тут из трубки раздается: «Its Peter speaking». Я немного опешила, ведь узнала голос сразу.
Гелб растолковал ситуацию: что есть контракт с Анной Нетребко на исполнение Турандот Джакомо Пуччини, что он снял Нетребко по известным причинам и очень хотел бы, чтобы вместо нее приехала и спела именно я.
К исполнению Турандот Пуччини Людмила Монастырская вернулась после семилетнего перерыва / Фото: DRЯ не сразу согласилась, ведь Турандот прекратила петь семь лет назад, и это далеко не самая любимая роль в моем репертуаре. Более того, мне пришлось искать концертмейстера, с которым я доучивала шесть страниц клавира, ведь в киевской постановке этот дует был сокращенным. Но, тем ни менее, я все равно согласилась, потому как чувствую на себе определенную культурную миссию особенно сейчас.
— Какие условия работы вам предложили в МЕТ и как живете сейчас в Нью-Йорке?
— По стандарту контракт заключают минимум на месяц: это пара недель репетиций и несколько спектаклей. Первый я уже спела 30 апреля и до 14 мая должны состояться еще пять, в том числе с HD-трансляцией в мировых кинотеатрах.
Обычно апартаменты на это время артист снимает самостоятельно. Например, в Лондоне или Нью-Йорке они довольно дорогие, даже самая простенькая квартира обойдется минимум в $5−6 тыс. Но в этот раз театр сделал исключение и взял на себя расходы по жилью, так как Турандот для МЕТ сейчас такая себе масштабная акция за мир. Потому сейчас живу в квартире за $16 тыс. с видом на Гудзон.
Что касается перелета, то обычно приглашающая сторона оплачивает эконом-класс, а разницу с бизнес-классом при желании певец покрывает самостоятельно. Я всегда делаю именно так, если пересекаю Атлантику, потому что на следующий день обычно репетиции, и мне надо работать в полную силу. В этот раз по прилету, помимо маленького чемодана, я заимела еще и новый штамм коронавируса, потому просидела какое-то время в самоизоляции.
Что касается чистого дохода от концертов, то в Европе я зарабатываю больше, чем в Америке. Тут плачу огромные налоги: государство берет 31%, плюс конкретно Метрополитен-опера — еще 17% от гонорара. Для сравнения Италия высчитывает 41%, Германия около 21%. То есть в любом случае радужный гонорар, который заявлен в контакте, я не получаю.
— Как вас встретила Америка и коллеги из оперных кругов?
— Я много лет работала в МЕТ: с 2012 года пела тут разные партии почти ежегодно. Метрополитен, как и вся Америка — очень интернациональный театр. Я всегда представляю Украину, и где бы я не пела, возле моей фамилии всегда стоит пометка UKR.
В МЕТ меня встретили радушно, коллеги то и дело выражали сочувствие по поводу происходящего в моей стране. Америка вообще очень поддерживает Украину, в пользу этого свидетельствует и тот факт, что вместо Анны Нетребко позвали именно меня, а не певицу из Молдовы или Грузии.
Мою идею выйти с флагом на индивидуальный поклон в конце первого же выступления дирекция поддержала моментально. Для Метрополитен-опера это также был беспрецедентный случай, ведь какие бы события не происходили в мире — никто еще не выносил флаг своей страны на сцену. Зрители просто взорвались в овациях.
Вообще я чувствовала колоссальную энергетику поддержки и в Париже, и в Нью-Йорке, и в Варшаве, и в Риге. Я очень этим вдохновлена и чувствую миссию сейчас — привлечение мирового внимания к нашей стране, к нашей культуре.
— Скучаете по дому и строите ли планы на будущее?
— Очень хочу вернуться. Об этом знают все вокруг — коллеги и даже руководство. Но сейчас мне предложили благотворительный тур по США, Европе и Англии, где я буду петь арию из оперы Людвига ван Бетховена Фиделио и кое-что из Аиды. Для оформления документов мне снова нужно будет быть в Варшаве. При этом я настолько хочу домой, что уже узнала, когда будет работать наш театр.
Для меня Киев — место силы. Если я не побывала дома и не набралась этой силы, мне становится сложно работать на заграничных контрактах.
Если честно, не понимаю людей, которые мигрируют, я на это никогда не решусь. Если будет малейшая возможность вернуться, я ею воспользуюсь. Так что для меня важно быть в Киеве и жить в Киеве. И мое постоянное место работы — Национальная опера Украины.
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.