Российский морской театр войны. Как оккупанты используют Чорное и Азовское моря, и что их остановит — интервью с экспертом

Андрей Клименко, руководитель Института стратегических черноморских исследований, дает экспертную оценку российским военной и торговой флотилиям, которые курсируют в Черном и Азовском морях, и утверждает, что есть возможность этот трафик остановить.

18/04/2022, 17:57:21

Поддержи НВ

Несмотря на поражение украинскими ракетами российского ракетного крейсера Москва, ситуация на Черном и Азовском морях остается для Украины достаточно напряженной, утверждает Андрей Клименко, руководитель Института стратегических черноморских исследований и главный редактор BlackSeaNews. Сегодня возможности Украины торговать морем заблокированы по всему побережью обоих морей, несколько крупных портов оккупированы, а российские ракеты, которые запускают захватчики из Черного моря, продолжают поражать цели на украинской суше.

Видео дня

Клименко, исследующий 30 лет военные и экономические силы РФ в Черном и Азовском морях, дал интервью НВ.

— Какова сегодня мощь российского флота, что у них в Черном море, чем могут оперировать против Украины и что представляет нам угрозу?

— Черноморский флот РФ в Черном море сегодня — это два ракетных фрегата — адмирал Эссен и адмирал Макаров, третий — адмирал Григорович — застрял в Средиземном море. Также это три ракетных корвета типа Буян и четыре ракетных подлодки. Все эти корабли имеют на вооружении ракеты Калибр. Подлодки имеют по шесть ракетных аппаратов, четыре из которых могут применяться для запуска ракет Калибр. Надводные корабли имеют все по восемь таких аппаратов. Этого достаточно для того, чтобы продолжать обстреливать Украину, любые регионы, потому что дальность ракет Калибр — до 2,5 тыс. км. То есть они перекрывают не только Украину, но могут доходить до Испании и Великобритании.

Еще одна угроза нам — большие десантные корабли. На Черном море их было шесть, из Балтийского флота прибавилось еще семь, из этих 13 кораблей исправны сейчас, после того, как затонул корабль в Бердянске, всего восемь. Теоретически этого достаточно для десантных операций, но России катастрофически не хватает кораблей огневой поддержки десанта. Классика операций по высадке десанта — это сутки высадки, и нужно на несколько дней обеспечить коридор для того, чтобы поставлять на место войска и технику.

Поэтому 28 февраля, когда Турция объявила о закрытии своих проливов и портов для военных кораблей, на столе в Министерстве иностранных дел Турции уже лежала заявка на четыре российских ракетных корабля. Они в Черное море так и не вошли. Один из этих кораблей — адмирал Касатонов из Северного флота — единственный корабль, прошедший испытание и на котором установлены гиперзвуковые морские ракеты Циркон. Поскольку все это теперь недоступно им, все эти два месяца они демонстрируют высадку десанта, но не решаются, потому что понимают, что у нас есть и морская пехота, и береговая артиллерия, а теперь еще и противокорабельные ракеты.

— Уже понятно, что у российской армии сейчас есть ресурс и мощь на еще один раунд наступления. Насколько за этот раунд возможна расширенная кампания по морю? Например, захват береговой линии Украины дальше по Черному морю?

— Не очень высока вероятность, что они примут решение десантироваться на побережье Черного моря вблизи Одессы. Скорее всего, это может быть какая-то отвлекающая операция или диверсионно-десантная авантюра где-то в районе Белгород-Днестровского лимана, где-то ближе к Приднестровью. Исключать этого нельзя, но следует понимать, что в этом раунде они скорее будут продолжать операции в Азовском море в направлении Мариуполя, чтобы полностью захватить город. Могут использовать для этого также десантные корабли. Поэтому скажем так: в Черном море будут продолжаться военные действия, которые начались там с 24 февраля, мы видим, что очень много ракет Калибр прилетело именно из Черного моря по Украине, и это применение россиянами их сирийского опыта. Они с 2015 года научились стрелять по мирным гражданам в Сирии, пока не превратили страну в руины. Но высадка вряд ли возможна.

— Как сегодня выглядят санкции в отношении России в морской сфере, и как они должны выглядеть, если мы потеряем доступ не только к Азовскому, но и к Черному морю?

— На самом деле, у нас для морских перевозок потеряны все морские порты и на Черном, и на Азовском морях, и потеряны они с 24 февраля. Морской трафик отсутствует. Часть иностранных торговых кораблей застряла в портах Азовского моря, Херсон, де-факто, оккупирован и порт Херсона тоже.

К сожалению, санкции против России на море сейчас мизерные. Все это время только в первую неделю войны не было активного торгового российского трафика в Азовском море, но затем он возобновился. Морской трафик из российских портов Черного моря даже не прерывался и продолжается как до войны, Россия продолжает экспортировать нефть и нефтепродукты, зерно, металл и другие продукты своего экспорта по всему миру.

8 апреля ЕС принял решение о морских санкциях в отношении России. Там принято, что в портах стран ЕС перестают обслуживать суда под флагом России, но дьявол прячется в исключениях. Ибо исключения составляют суда, которые везут зерно, энергетические товары, отдельные металлы по списку. А это и есть российский морской экспорт в подавляющем большинстве. Если все это исключить, то, значит, они санкционировали либо яхты под российским флагом, либо гидрографические научные суда. Здесь надо понимать, что это только первый санационный шаг, и если европейцы уже сформулировали запрет на обслуживание судов под российским флагом, то остальные запреты идут в приложении, которое можно дополнить. Но сменить флаг на сегодняшний день — это дело одной недели и $20−30 тыс., и россияне, конечно, будут это делать. К тому же есть большое количество российских судов, пкоторые еревозят товары и зарегистрированы под флагами разных стран мира, и не только оффшорных, но вполне приличных.

Именно поэтому мы подчеркиваем, что санкционировать нужно не корабли, а грузы и порты, из которых эти суда вышли. Надо говорить: все грузы, выходящие из портов на Черном и Азовском морях, не принимаются в портах стран ЕС. Потому что 60% танкеров, перевозящих нефть из Азовского и Черного морей, делают это не под флагом России, а принадлежат странам ЕС и НАТО. Большая их доля приходится на Грецию и Турцию, они крупнейшие судовладельцы, которые оперируют в нашем регионе.

С середины марта по середину апреля из этих портов вышло примерно 43−50 танкеров, это примерно 2−2,5 млн тонн нефти в пересчете — $1,5 млрд. Все это в эквиваленте составляет 200−220 ракет Калибр, на которые Россия зарабатывает каждую неделю только в Черном море. И это мы не берем порты Балтийского и Северного морей.

— Начиная с 2014 года, довольно много санкций, наложенных на Россию, были санкциями на технологии. Насколько сегодня у России есть возможности ремонтировать собственные корабли?

— Это будет понятно через несколько месяцев. Мы знаем, что на российских военных кораблях применяется радиоаппаратура, радиолокаторы и системы управления, которые сама Россия не производит. Обновлять все это им будет очень тяжело, и в торговом флоте тоже. Но любое предприятие имеет на складах запас. Технологические проблемы уже начались еще с крымских санкций, потому что часть этих санкций была направлена на оборонный комплекс РФ. Конечно, россияне будут пытаться обойти эти санкции, и нужно будет обнаруживать возможные дыры. Это огромная работа, предстоящая Украине и нашим союзникам.

— Возможны ли системные санкции в отношении России в сфере морской логистики?

— Пока они выглядят не очень вероятными, но мы должны понимать, что сейчас через неделю становятся возможны такие решения наших партнеров, которые раньше были нереальными. Украинская дипломатия хорошо работает, президент Украины постоянно в своих обращениях упоминает кровавый экспорт нефти из России. Главное здесь говорить не только с политиками стран ЕС, но и с их обществами.

Сейчас европейские общества настроены более категорично, чем их руководители. Кроме того, многие огромные морские транспортные холдинги, такие как [датская компания] Maersk, отказываются от сотрудничества с РФ, потому что это сотрудничество каждый день становится все более токсичным.

— Наши партнеры продолжают поставлять нам вооружение, в том числе противокорабельные ракеты Гарпун. Если бы вы оценили этот тип оружия и какие преимущества он дает нам сейчас на море?

— Я не буду говорить о тактико-технических характеристиках этого оружия, потому что я не военный эксперт. Однако весь мир просто знает, что ракеты Гарпун — самые лучшие, эффективные, они точны, и сама информация о наличии таких систем в Украине — она заставит российские корабли отойти дальше, южнее от Змеиного. Наличие противокорабельных ракет будет влиять не только на море. Оккупационная администрация Крыма рапортует об ожиданиях рекордного курортного сезона, но какой отдыхающий поедет отдыхать в Крым, когда расстояние от побережья Крыма до наших позиций 200 км? У украинцев теперь есть ракеты, летающие на 300 км или на 500 км. Потому это будет влиять и на ситуацию в Крыму.

— Какой эффект повлекло затопление крейсера Москва на огневую мощь российского флота в Черном море?

— Ракетный крейсер Москва не имел таких ракет, которыми можно стрелять по суше, у него чисто противокорабельные мощные ракеты, которые используются для стрельбы по крупным морским кораблям. Он играл роль крейсера противоракетной обороны, который может прикрывать группировку кораблей из воды и угрозы из воздуха. Его уничтожение не облегчило для нас бомбардировки. Количество кораблей, способных обстреливать Украину ракетами Калибр, не снизилось, снизилась частично их противовоздушная защита. Заявление Украины о наличии крылатых ракет или орудий большой дальности с точными системами наведения, конечно, влияет на тактику военно-морского флота РФ.

— Как выглядит сегодня украинский военный флот? Есть ли возможность увеличивать его мощности?

— Увеличивать мощности всегда есть потребность, но, к сожалению, сегодня это выглядит маловероятным. Конечно, можно только сожалеть, что не успели до 24 февраля в Украину прийти ни ракетные катера из Великобритании, ни москитный флот, который обещали США. Сегодня я не вижу как их доставить, потому что обычный путь — это через Босфор, их везут большим транспортом. Скорее всего, будем воевать тем, что есть, с минусом того, что мы потеряли на Азовском море, а именно: четыре катера, корабль управления и полтора десятка единиц пограничного флота. Какие-то силы для патрулирования территориальных вод вблизи Одессы у нас есть, но понятно, что основные надежды мы надеемся на береговую охрану.

— Насколько Россия — морское государство? Есть ли у нее достаточно современных морских стратегов для войны на морях?

— Россия никогда по своему мышлению морским государством не была, как и Украина. Мы и они всю жизнь воевали на лошадях, тачанках, танках, БТРах, сухопутных армиях. Если мы возьмем историю российского флота — это история поражений, которая преподносилась как история победы, начиная с крейсера Варяг. На сегодняшний день РФ современного надводного флота в достаточном количестве не имеет такого, какой есть, например, в США или в Великобритании. Главная ударная сила российского морского флота — это атомные подлодки. Их они используют, чтобы шантажировать мир и демонстрировать готовность «пальнуть» по США.

— Как сегодня наши союзники могут помочь Украине на море, не вступая войсками НАТО в войну?

— Такая возможность, на наш взгляд, открылась 19 марта, когда Россия сообщила, что заминировала территорию в акватории Черного моря вблизи устья Дуная. Они тогда сказали в своих сообщениях, что скоро мины будут в Босфоре, затем через четыре дня они будут в Румынии, а дальше — в Болгарии, хотя это никак не соответствует ни географии, ни гидрографии, ни карте течений. Но все эти мины появились там в четко определенные сроки и закрыли путь для любого торгового флота, кроме российского, и превратило Черное море западнее крымского полуострова в плацдарм войны.

Украина тогда говорила о необходимости использовать фактор минной опасности. Обезвреживать мины нужно, поэтому можно было бы создать гуманитарную миссию — а именно заводить в Черное море постоянную средиземноморскую минно-тральную группу НАТО и объединять их с тральными возможностями Болгарии, Румынии и Турции. Очищать море от мин и тем самым прикрывать этот участок моря от России, которая сейчас из этих точек стреляет по Украине. К сожалению, НАТО не очень-то хотело это делать. Во-вторых, чтобы этого не делать, Турция просто перестала пропускать военные корабли к Черному морю, пока не закончится война. С одной стороны, Турция нам помогла, не пустив корабли, а с другой опустила шлагбаум для возможностей разминирования.

Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.