Дорога домой. НВ собрал истории киевлян, уже вернувшихся из эвакуации
После освобождения пригородов столицы от российской оккупации и уменьшения количества обстрелов выехавшие в эвакуацию киевляне, несмотря на риск, начали возвращаться в родные стены.
Из-за российского вторжения около 10 млн соотечественников вынуждены были покинуть свои дома и переехать в более безопасные регионы Украины — таковы данные ООН. Еще 4,3 млн спасаются от войны за границей.
Видео дня
Украинские социологи подчеркивают масштаб тренда: по подсчетам группы Рейтинг, из-за войны сменить место жительства пришлось каждому пятому взрослому украинцу, треть из переселенцев — молодежь.
Однако второй месяц в режиме боевых действий вносит коррективы, и возвращение в родные города уже не кажется невозможным. Официальная статистика подтверждает тренд: по данным Госпогранслужбы, ежедневно из страны выезжают около 30 тыс. человек, в то время как 20 тыс. возвращаются обратно. По данным группы Рейтинг, треть украинцев, которые сменили местожительство из-за войны, собирается вернуться уже в ближайшее время.
В первую очередь, это касается киевлян, которые после успехов украинской армии в окрестностях Киева спешат вернуться в родные квартиры. Тем более что в столице уже заработали некоторые кофейни и рестораны, постепенно открываются первые магазины одежды, возобновляется доставка еды и начинает курсировать общественный транспорт. В барах уже продают алкоголь, а комендантский час значительно ослаблен.
Совокупность этих факторов, несмотря на просьбу киевского мэра Виталия Кличко не спешить, добавляет аргументы желающим возвращаться, ведь жизнь на новом месте в долгосрочной перспективе для многих оказалась совсем не сладкой, а финансовые резервы начали истощаться.
НВ собрал истории киевлян, которые вопреки громким сиренам и регулярным взрывам уже приехали домой.
Виктория Денисенко, 33 года, менеджер салона красоты, киевлянка
Киевлянка Виктория Денисенко с мужем провели месяц в селе в Хмельницкой области, пока взрывы не нашли их и там / Фото: Виктория ДенисенкоРешала ехать из Киева после того, как на каждое сообщение тревоги бегала в подвал с 13 этажа, а затем над головой пролетел еще и снаряд на Лобановского.
Ехала с мужем и своей собачкой 7 марта эвакуационным поездом. Плана не было, поэтому сели в первый, который объявили — во Львов. Точнее, это была электричка, и очень много людей в ней. Большинство из них, как потом узнала, были из Ирпеня и Бучи, они рассказывали реальные ужасы.
После приезда на вокзал обратились к волонтерам, они быстро помогли с расселением. Это была школа, но я и тому была рада, потому что 12 часов в пути, это тяжело. В школе можно было поесть, поспать и обдумать, что делать дальше.
Мы хотели попробовать снять хоть что-нибудь — квартиру или комнаты. Но все, что видели и куда звонили, было занято или стоило каких-нибудь страшных денег. Потом однажды удалось через знакомых договориться пожить в небольшом селе в Хмельницкой области, хотя бы подальше от взрывов. По приезду спрашивала тихо ли здесь, все говорили: да, тихо. Так и было несколько дней, я даже выспалась.
Здесь все устроено было как в настоящей деревне — быт, хозяйство. Не могу сказать, что мне было тяжело, но я привыкла к другому ритму. Очень много переселенцев, почти в каждом доме: кто потом ехал за границу, кто оставался.
Потом, к сожалению, было попадание и в Хмельницкий. И снова те же ракеты над головой. Так что подумала, что мне всюду будет страшно, и это мои уже страхи. Все равно может «прилететь» куда угодно.
Муж настоял, что надо возвращаться и как-то приходить в себя. Надо становиться снова на ноги, жить дальше, искать работу, зарабатывать деньги. Мы и вернулись.
По приезду показалось, что город немного ожил. Или я немного успокоилась и посмотрела на все с другой стороны. За этот месяц я видела разных людей, рассказывавших свои истории, какие ужасы они пережили. Я поняла, что у меня не все так плохо и нужно бороться со страхами. Хотя и понимаю, что война еще не закончилась и, может, еще будут какие-то «сюрпризы».
Но, без сомнения, в Киев жизнь возвращается. Я помню первые дни войны, когда она вроде бы остановилась: огромные очереди в супермаркет, все закрыто, людей на улицах нет. Но сейчас в магазинах почти так, как до войны. Немножко не тот ассортимент товара, но еды достаточно. Рынки и кафе работают, количество машин значительно выросло.
Однако это время в деревенской тишине помогло мне немного переосмыслить все. Так что планы на будущее — остаемся в Киеве и работаем.
Алексей Дубовик, 27 лет, менеджер по управлению рисками, киевлянин
27-летний Алексей Дубовик вернулся в Киев потому, что уверен – ментальное здоровье в условиях войны можно нормально поддерживать только в родном городе. / Фото: Алексей ДубовикУтром первого же дня войны мы с семьей переместились из большой квартиры в спальном районе, где было «громко», в мою еще не отремонтированную квартиру — там были голые стены, зато свой приличный подвал, где и спали первое время.
Потом начали обустраивать квартиру по возможности: плитку с конфоркой подсоединили, строительную пыль замели. Но все время сильно паниковали, что Киев могут окружить. Так жили неделю, пока тетя не нашла дом в Западной Украине, но для этого нужно было приехать на ночевку в Белую Церковь. Отправились на авто, а по дороге оказались, что жилье уже отдали другим.
В результате оставались в Белой Церкви почти месяц. Было тяжело: вшестером в двухкомнатной квартире в чужом городе. Там, где у тебя нет жизни, знакомых и ничего родного.
За это время я понял, что мое ментальное здоровье в условиях войны можно нормально поддерживать только в родном городе. Кроме того, уезжая, чувствовал себя предателем и трусом. Так что мы все не выдержали, плюнули и вернулись в Киев.
Здесь стало легче, потому что, когда долго живешь в Киеве, ты, наверное, становишься частью этого города. Да и психика привыкла к «бабахам» — научился невольно фиксировать и различать звуки обстрелов. Поэтому даже полноценно вернулся к дистанционной работе на полный день, а чтобы убить свободное время — начал бегать. Главное же в комендантский час уложиться.
Вообще нынешний Киев имеет свою прелесть, например, пить кофе на пустых Золотых Воротах.
Ольга Малыш, 33 года, основательница агентства Friends of Brands, киевлянка
Киевлянка Ольга Малыш вернулась в столицу после нескольких недель в городке Брюховичи в 10 км от Львова. / Фото: Ольга МалышПомню как вечером 23 февраля с подругой в кафе говорили, а что если завтра уже будет война, то мы в последний раз так сидим. Утром, как и большинство, проснулись от взрывов. Но вывозить детей решили, когда по городу уже обезвреживали первые ДРГ и нужно было прорываться из Куреневки на автомобиле между блокпостами.
Так что ехали прямо на Запад, фактически в никуда. Удалось за сутки добраться до Брюховичей, этот городок в 10 км от Львова, уютный, как Буча была до войны. Работу агентства не прекращали — опыт пандемии и организация удаленной работы пошли на пользу, поняли, что можем более-менее работать с любой точки.
Жизнь внутренне перемещенных лиц (ВПЛ) нелегка, знаю об этом, потому что предыдущие восемь лет реализовывали проекты для таких людей в Украине, консультировали по теме ВПЛ правозащитников в Армяно-Азербайджанском конфликте. Но никогда не думала, что придется пережить все на своем опыте.
Когда более-менее разобрались с жильем и бытом, решила возвращаться в Киев — чтобы быть ближе к оставшимся здесь родным в случае, если придется их эвакуировать отсюда. Ну, и как все, очень скучала по дому. Поэтому через несколько дней отправилась машиной обратно. Правда, другими путями, которые подсказали волонтеры, потому что дорогу на Житомир обстреливали и был разрушен мост.
Теперь вижу, что Киев оживает с каждым днем. Здесь все уже не так, как в начале марта, когда город скорее напоминал Припять по уровню запустения. Помню, как впервые попала в пробку на проспекте Степана Бандеры. Как же радостно было оттого, что обычно раздражало — люди возвращаются!
Удивительно, как работает психика, во многом, оказывается, можно адаптироваться. Так и украинцам пришлось за этот месяц. Сейчас я душею с местами активных боевых действий, ведь у меня много друзей из прифронтовых городов Донбасса, клиентов в Николаеве, Славянске, Краматорске.
Дарья Черкашина 38 лет, специалист по стратегическим коммуникациям, киевлянка
Эксперт коммуникаций Дарья Черкашина по возвращении напоминает себе и киевлянам, что несмотря на ренессанс Киева война продолжается и опасность не отступила / Фото: Дарья ЧеркашинаЯ вообще никогда не планировала эмигрировать, хотела остаться в Украине даже в это время. А после месяца в селе под Киевом мы с подругой и котом наконец-то выбрались домой. Почему вернулась в Киев, а не убегали в Западную Украину? Просто варианты были не слишком приемлемые. Через месяц мы почувствовали, что война не на неделю и пересидеть не получится.
Поэтому нужно было или жить с беженцами в какой-то переоборудованной школе или в других приютах, или арендовать жилье по безумной цене. На неделю можно что-то снять, но не на месяцы. Тем более бизнесы, в которые мы были вовлечены, остановились. А значит, у меня не было доходов. Поэтому вернуться в Киев был более или менее приемлемый вариант в условиях того, что здесь уже не палят, как в первые дни. Прекратились новости о попадании в многоэтажки или ТРЦ, поэтому появилась некая смелость.
Поначалу было тревожно. Я живу при выезде из Киева по направлению Житомирской трассы, поэтому в первую ночь по возвращении слышала сирены и взрывы все время. Но в подвал больше с котом не бегали.
Я живу в квартире-студии и, поскольку имею во всю стену окно, перетащила диван в кухню [где окно меньше] и адаптировалась к сиренам. Через несколько дней вообще перестала их слышать: утром вижу сообщение на телефоне о воздушной тревоге и очень удивляюсь.
Но у меня до сих пор стоит тревожный рюкзачок для эвакуации в убежище, правда, уже маленький. Когда ложусь спать, складываю в него остатки денег, документы, чашку и баночку корма для кота.
Далее планирую оставаться дома: волонтерю, проедаю запасы, разрываю депозит под названием Квартира в Киеве. Я себя почти собрала в кучу, но пока конкретного плана нет.
Быт по городу налаживается. Где-то открыты небольшие кофейни, некоторые рестораны работают на 30−40% посадки и одновременно как волонтерские штабы. Оставшийся бизнес стремится как-то жить и отдает много ресурсов.
В Киеве сейчас можно физически нормально существовать. Но это все еще некомфортный уровень: супермаркеты работают, но например свежее мясо в дефиците, в аптеках все еще есть очереди и некоторых медикаментов нет.
95% моих друзей уехали, и я очень рада, что мне пока не с кем здесь пить кофе. Потому что это все еще небезопасно. Мы делаем Zoom-конференции по вечерам: кто-то из Праги, кто-то из Дании, кто-то из Западной Украины.
В Киеве же стараюсь вести какую-то жизнь, но по необходимости. Некоторые пытаются вернуться к нормальной жизни, а я наоборот — пытаюсь себе напоминать, что у нас все еще война, что я все еще живу в военном городе.
Есть ощущение, что Киев оживает, но значит ли это, что опасность отступает? Многие эти факты связывают. Но город оживает, потому что люди устали быть в напряжении, сидеть в подвалах, жить в школах и на голове друг друга.
Я придерживаюсь мнения, что если есть возможность где-нибудь еще немного комфортно посидеть, то лучше это сделать.
Подписаться на еженедельную email-рассылку материалов раздела Киев Дайджест столичных новостей за неделю и афиша лучших событий Киева подписаться Каждую пятницу
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.