«Война может длиться годами». Часть украинских беженцев возвращается домой, несмотря на опасность — NYT
Все больше семей, убежденных, что война может длиться годами, решили, что опасность дома лучше, чем жизнь беженца.
НВ публикует перевод статьи The New York Times о том, почему так происходит.
***
«Мы никому не нужны»
Все больше семей, убежденных, что война может длиться годами, решили, что опасность дома лучше, чем жизнь беженца.
Видео дня
Судя по осанке и поведению, учительница колледжа, ожидавшая на львовском автовокзале, казалась привыкшей к уважению и, судя по отороченной мехом шубке и розовой мохеровой шапке, украшенной блестящей булавкой, к некоторой элегантности.
Но после двух недель в пути в качестве беженки с дочерью и годовалым внуком, она уже не могла этого выносить.
По словам Оксаны, не пожелавшей назвать свою фамилию, в Польше и Чехии она просто еще одна беженка в приюте, не говорящая на местном языке.
«Мы никому не нужны, — сказала она, — Учителя никому не нужны. Знание чешского языка обязательно. Они были бы готовы взять меня уборщицей, но даже тогда мне нужно было бы найти жилье».
Теперь она и ее семья вместе с растущем числом украинцев возвращаются домой.
Изменившаяся статистика
Впервые после российского вторжения шесть недель назад все большее число путешественников, проезжающих через западноукраинский город Львов и другие транзитные узлы, возвращаются домой, а не бегут.
По-прежнему гораздо больше граждан покидают свои дома. Но, по словам путешественников и чиновников, всплеск возвращений отражает растущую веру в то, что война может длиться годы, и готовность жить в определенной степени опасности, вместо того, чтобы быть беженцем в другой стране, лишенным дома и общества.
Это также подчеркивает трудности, с которыми европейские страны столкнулись при обеспечении украинцев в условиях крупнейшего на континенте кризиса с беженцами со времен Второй мировой войны.
«В последнее время статистика сильно изменилась. В начале войны уезжало в 10 раз больше, чем возвращалось», — сказал в интервью Юрий Бучко, заместитель военного руководителя Львова. Сейчас, по его словам, в некоторые дни половина тех, кто пересекает границу во Львовской области, возвращаются домой, а не уезжает.
Возвращаются в основном женщины и дети. Большинству украинских мужчин призывного возраста, имеющих менее трех детей, в начале войны запретили покидать страну. На границе с Польшей практически все водители гражданских автомобилей, пересекающих границу, — женщины. Поезда и автобусные станции забиты женщинами и детьми.
«Люди теперь поняли, что такое война и что даже с войной можно остаться и жить в Украине, во Львове. Они уехали в начале из-за паники, но члены их семей все еще здесь», — сказал Бучко.
Он добавил, что украинцы также возвращаются к работе по мере открытия новых магазинов и предприятий.
По его словам, в субботу, довольно обычный день, 18 тысяч украинцев покинули страну, а 9 тысяч вернулись обратно через пограничные посты в его области. Он сказал, что, хотя некоторые из них были торговцами, перевозившими товары, многие из них были украинскими семьями, собирающимися вернуться домой. Цифры украинских пограничников подтверждают эту тенденцию.
С начала войны страну покинули более четырех миллионов украинцев, и более семи миллионов покинули свои дома, но остались в Украине.
Часть людей возвращается в Киев из-за отступления россиян
Многие, кто остался в стране, эвакуировались во Львов и в другие города и поселки ближе к польской границе, которые считаются более безопасными, чем города на юге и востоке.
Недавние ракетные обстрелы Львова, в том числе военной тренировочной базы и нефтебазы, унесли жизни нескольких десятков человек, но большая часть города осталась нетронутой.
Путешественники и чиновники заявили, что некоторые люди возвращаются в столицу Киев из-за отступления туда россиян.
На богато украшенном столетнем львовском вокзале Валерия Юрьевна стояла на перроне перед посадкой на поезд, следующий в Николаев, который остается под интенсивными обстрелами российской авиации. Ее 14-летняя дочь и их собака уже были в поезде. Дома в Николаеве ее ждала старшая дочь.
Валерия Юрьевна госслужащая, рассказала, что они были напуганы российским обстрелом, из-за которого задрожал их многоквартирный дом. Но она сказала, что ей было трудно оставаться с друзьями во Львове с дочерью и собакой целый месяц.
«Они бомбили больницы в Николаеве, — сказала она, — Нужны люди, чтобы помочь, заклеить окна пленкой. Я возвращаюсь, чтобы стать волонтером».
Она и другие сказали, что беспокоятся, что что-то случится с железной дорогой, и они не смогут вернуться домой.
Когда поздно вечером в понедельник, 4 апреля, на вокзале прозвучала сирена воздушной тревоги, толпа путешественников направилась под землю, чтобы дождаться сигнала «отбой»: усталые матери с чемоданами и плачущими детьми, горожане с маленькими собачками на руках, оперный певец, возвращающийся с концерта в Польше.
Большинство частых сирен воздушной тревоги в этом историческом городе указывают на присутствие российских истребителей, направляющихся к целям на востоке Украины.
Проводник Юрий Савчук проводил пассажиров к вагонам. Медицинская бригада лихорадочно бежала вверх по лестнице, они несли хрупкую пожилую женщину в инвалидной коляске, спеша посадить ее на поезд вовремя.
Война может продлиться несколько лет
«В последние пару дней домой стало возвращаться больше людей. Не у всех есть деньги, чтобы оставаться за границей долго. Кроме того, Киев был освобожден, и люди хотят увидеть, разрушены ли их дома», — сказал Савчук, украинский ветеран-железнодорожник с 20-летним стажем.
В штаб-квартире львовской военной администрации Бучко и его коллеги вышли из бункера после очередного отбоя тревоги. Спустя более месяца войны сирены стали настолько обычным делом, что его сотрудники сидели на скамейках и болтали, шутили и разговаривали по своим телефонам. Он и другие чиновники планируют открыть больше предприятий, чтобы больше украинцев могли вернуться и снова работать.
«В начале войны мы понимали или надеялись, что эта война продлится неделю, или, может быть, несколько дней, — сказал он. — Сейчас мы видим, что она продлится, наверное, не месяцы, а несколько лет. И нам с этим жить».
На автовокзале в воскресенье, 3 апреля, Оксана и ее семья пытались найти такси до железнодорожного вокзала, чтобы добраться до их дома в Днепре, на востоке Украины, несмотря на то, что в него недавно попали российские ракеты. Но жизнь беженцев казалась хуже.
«Мы скитались больше двух недель. Из Польши в Чехию, потом обратно в Польшу и сюда», — рассказала Оксана.
«Мы остановились в маленьком центре в Чехии. Нужно все делать для себя, и все на чешском, так что ничего не понятно», — рассказывает ее дочь Галина, которая также преподает в колледже.
В Польше они переехали в отель после двух дней пребывания в убежище, но потом у них закончились деньги.
«Это было сложно, — сказала Галина, — Все были в одной комнате. Особенно помогала Польша с едой и другими вещами, но нам негде было жить».
Другие, приехавшие на автобусе из Польши, сказали, что поляки были очень приветливы, но были поражены количеством прибывающих людей.
«Все там хотят вернуться домой», — сказала Оксана.
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.