«До конца своей жизни». Эколог о «чернобыльском синдроме» у оккупантов после пребывания в Зоне отчуждения — интервью
Последствия для здоровья оккупантов, которые находились в составе частей, занимавших территорию ЧАЭС и Зоны отчуждения, будут преследовать их до конца жизни, рассказал в эфире Радио НВ Сергей Мирный, эколог и бывший офицер чернобыльской радиационной разведки.
— Скажите, пожалуйста, я уже видел несколько совершенно разнообразных сообщений: одни о том, что, скорее всего, оккупанты нахватались радиоактивного излучения и поите домой уже такие, знаете, с приставкой фона, а некоторые офицеры с приставкой «ваше сиятельство», то есть эти «лучи добра» чернобыльского они нахватались. Но я видел и сомнения в том, что все же уровень радиации вряд ли представляет серьезную опасность для этих оккупантов. Как бы вы описали последствия для тех, кто действительно окапывался в Рыжем лесу?
Видео дня
— Во-первых, для того чтобы строго научно предсказать этот результат, нужно иметь точное представление о дозе и видах облучения, которое они там получили, а это на данный момент невозможно. Такой информации нету ни у кого, по крайней мере, с украинской стороны и в открытых источниках, нет. Поэтому мы можем только как-то пробовать оценить в общих чертах, что же произошло. Давайте с самого начала: во-первых, где они могли облучаться? Они все заходили через Чернобыльскую зону и в процессе изрядно подняли пыль по маршруту своего передвижения. Сначала были совсем большие колонны машин с гусеницами и просто тяжелых машин. Они этой пылью дышали, никаких респираторов у них не было. Потом они по этой зоне ездили и никаких правил безопасности, насколько я понимаю, они не соблюдали. В частности, я почти уверен, они там точно курили, потому что в результате там возникло значительное количество пожаров, когда были сухие и ветреные дни. Просто бросали окурки и из этого происходило. А в зоне запрещено есть, пить на открытых местах и курить. А те захватчики, которые жили в помещениях, в частности, на Чернобыльской АЭС, там уровень радиации безопасен для здоровья внутри помещений. И напоследок можно сказать, уже такие легендарные рытья окопов в Рыжем лесу. Насколько я представляю, как человек, первая военная профессия которого командир мотострелкового взвода, скорее всего, они оборудовали блокпост у стелы Припять, на дороге между Чернобыльской АЭС и городом Припять. Это находится на расстоянии примерно сотни метров от западного радиационного следа, как раз там, в начале Рыжего леса. Я подозреваю, что скорее именно там они оборудовали блокпост, там действительно оперативно важное пересечение дорог. И там могли накопать окопы. И это, конечно, тоже не прибавило здоровья. А вы понимаете, все то, что они могли там набрать и при наружном гамма-облучении, и надышаться, это все в диапазоне малых доз. И там реально нет надежных научных данных, как это повлияет. Но я могу гарантировать, что точно то, что они там вдохновлялись, оно им здоровья не прибавит. И в сроках их коллективной дозы, что у этой группы, я бы их назвал «антиликвидаторов», у них точно будет повышение на какой-то процент, какой — никто не может сказать, вероятности, даже не вероятности, а частоты каких-либо онкозаболеваний. Но самое страшное, что с ними будет, после этого у них начнется то, что мы называли «чернобыльский синдром». Навсегда, к концу своей жизни и даже для их детей это перейдет, они будут античернобыльцами, так сказать. Научные исследования показали, что даже те чернобыльские ликвидаторы, буду говорить конкретно об этой группе, которые получили малые дозы, которые не могли привести вообще ни к каким негативным последствиям для их физического здоровья, они все были глубоко социально, психологически травмированы.
— Еще один аспект, на котором я бы хотел остановиться, это техника и на гусеницах, и колесная тяжелая техника, которая поднимала эту радиоактивную пыль. Я просто помню, после чернобыльской аварии у нас об этом очень многое говорили, что сама техника может фонить дальше. Сейчас ее вывозят в сторону Беларуси, насколько эта техника действительно может быть опасна для других людей?
— Как раз практический опыт командира взвода радиационной разведки, тоже был связан в большей степени с техникой. Но я хотел бы добавить еще один малоизвестный научный факт относительно возможного состояния здоровья этих «орков-антиликвидаторов». В научной литературе описаны случаи, которые иногда называют психологическим заражением. Что это такое? Причем это не раз. На химическом заводе в одном из цехов встречается утечка некоего ядовитого компонента, у людей в этом цехе возникают, разумеется, симптомы отравления разной степени. И в то же время в других отдаленных цехах этого завода у людей, на которых не влиял этот химический компонент, начинаются такие же симптомы.
— Такова индуцированная симптоматика.
- Именно. И я подозреваю, что именно этот эффект, если действительно именно по этой причине привезли в радиационный центр в Гомеле этих антиликвидаторов, то я думаю, что во многом это связано и с этим. Это категория, которая наказала сама себя, и командиры их наказали до самого высокого уровня за то, что они вторглись на нашу землю и особенно на землю как чернобыльская. А теперь касательно техники: как раз один из самых сложных моментов моей работы в Чернобыле 1986 года — это была не разведка в том же Рыжем лесу, где тогда уровни радиации были в тысячи раз больше; а это была задача вывезти колонну машин радиационной разведки, БРПМов, из зоны. Почему? Именно потому, что из-за пыли, которая налипала на корпуса машин, а на выезде не позволял доз-контроль. Было небольшое превышение и мы далеко не ездили, но формально нас не пускали, приходилось нарушать эти правила, скажу откровенно, для того чтобы просто сохранять возможность делать разведку каждый день, чтобы машины не поставили на могильник. Один из практических выводов, которые я тогда сделал, что машины надо мыть каждый день. Если их не мыть, то, как мы говорили, радиация всасывается в сам этот металл или в краску. Я подозреваю, что она просто набивалась в поры, одна версия была, а другая – что она создавала приведенную радиацию уже в самом металле. Тогда уровни радиации были существенно выше, но здесь они дольше ездили, стояли, была как сейчас, например, мокрая погода, когда все это налипает. И мы хотя бы изредка старались чаще, но не всегда получалось, а мы все-таки мыли наши машины. Были специально оборудованы пункты обработки или просто мойки, специальными растворами, сильными моющими средствами. Ничего этого орки не делали, поэтому какую-то часть этой грязи они вывезут с собой на своей технике и будут под ее влиянием еще некоторое время, и загрязнят те дороги, по которым они будут выходить. И что особенно характерно, что загрязняются технические парки, места, где стоят автомобили. Вот в нашем лагере под чернобыльской зоной возле села, там самое грязное место – это были ворота, именно этот заезд на территорию парка, там его еще прижали, там такая лужа была. И вот все, кто заезжает, там смывают всю эту грязь, поэтому там было больше всего. Так что они сами себя наказали, не надо лезть ни к нам, ни тем более в Чернобыльскую зону. Тем более, если дураки, а умные бы точно не полезли ни туда, ни туда.
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.