Город в огне: Трупы на улицах, отсутствие воды и еды и постоянный огонь по жилым массивам — мариупольцы рассказали НВ о ситуации
Двадцать дней полумиллионный Мариуполь находится в осаде. Число жертв среди мирного населения достигает уже несколько тысяч человек, а сам город превращается в сплошные руины
Мариуполь, главный форпост Украины на Донбассе, численность населения которого в 2021 году оценивалась в 432 тыс. человек, с первых часов войны подвергается массовым обстрелам оккупантов. И за две недели боев, оказавшись в блокаде, город только убитыми потерял более 2 тыс. мирных жителей.
Враг обстреливает здесь все, включая жилые массивы, больницы, роддома. Город стал украинской Герникой. Катастрофа столь велика, что о ней знает уже едва ли не весь мир. Даже Папа Римский посвятил воскресную проповедь Мариуполю.
Слушайте подкаст на эту тему
46-летняя Оксана успела выехать из города 4 марта, но до сих пор при воспоминании о нем ее голос начинает дрожать.
Свою фамилию на называть боится, потому что в Мариуполе остались ее муж и родители: сидят в подвале уже которую неделю без воды и еды.
Весь город теперь переместился в подвал.
«Буквально недавно [из Мариуполя] дозвонились знакомые. Говорили, что если раньше как-то собирали трупы, то сейчас мертвые просто лежат на улицах. И все. Дома разрушены», — рассказывает НВ по телефону Оксана и замолкает.
Ее молчание оглушает.
Медленно подбирая слова, она все же пытается описать ситуацию.
Каждый двадцать минут — авианалет. Бомбы разрушают все без разбору. Жилые многоэтажки. Школы. Больницы. Административные здания. Район Восточный, выходящий на так называемую «ДНР», выглядит как кадры фильма о Второй Мировой — разрушенные многоэтажки, острые осыпающиеся стены, выгоревшие, пустые до черноты, пугающие глазницы окон.
Обстрел роддома в Мариуполе / Фото: Евгений Малотека via FacebookТемный дым тлеющих пожарищ почти не развеивается ветром. Мрачная тень висит над Мариуполем, — произносит Оксана и вновь замолкает.
Подъезд ее родственников — целый стояк квартир — полностью сгорел. Выжившие разбередились по укрытиям, которые смогли найти.
Все магазины в округе разграблены. Продуктовые, аптеки стоят с зияющими дырами окон и болтающими на петлях, распахнутыми дверьми. Люди выискивали себе еду, лекарства в отчаянных попытках выжить. Воду, кто поближе к заливу, носят из моря, чтобы было хоть чем-то помыться. Питьевой нет совсем. В городе уже были случаи смертей от обезвоживания.
Когда Оксана выезжала из Мариуполя, электричество уже пропало. Мобильная связь исчезла 1 марта.
В непродолжительных паузах между обстрелами самые смелые мариупольцы выбираются из подвалов и бредут по улицам с поднятой рукой с зажатым в ней мобильным — ищут «островки», на которых еще ловится сеть. Они звонят родным и знакомым, а те потом публикуют их слова на страницах в социальных сетях. Читать эти короткие послания физически больно.
«— Людей очень мало. Голодные и холодные. Спят в подъездах, в подвалах на матрасе.
— Как прошла ночь?
— А так все под завалами живые. Сейчас утром в 6 утра скинули 2 бомбы. В районе драмтеатра опять.
— С*ки.
— Да они твари. Слез нет".
Это фрагмент переписки, которую разместил в ФБ Вячеслав Аброськин, бывший первый замглавы Нацполиции. Он находится в Одессе, но постоянно контактирует с людьми из Мариуполя.
Гуманитарный конвой из Киева уже несколько дней то медленно движется к городу со стороны Бердянска, то разворачивается, — оккупанты периодически обстреливают машины с едой и медикаментами. Также враг уже несколько дней блокирует эвакуацию из Мариуполя мирных граждан.
У 28-летней киевлянки Дианы Палкиной там остались близкие родственники. Выехать они не могут: как только украинские власти заявляют, что договорились о «зеленом коридоре» с оккупантами, последние начинают обстрелы. И автобусы с машинами разворачивают.
«Поэтому последние дни даже попыток вывозить людей не было. Это небезопасно», — быстро говорит Палкина, словно она тоже ловит сигнал на улицах родного Мариуполя, опасаясь начала очередного обстрела.
По ее словам, в городе страдают даже новорожденные дети: у некоторых матерей пропало молоко, а доставить искусственное питание сложно. Потому младенцы голодают.
«Это простой геноцид. Морят голодом, холодом. Плюс авиаудары, после которых погибают сотни невинных людей. Нельзя описать никакими словами происходящее — это за гранью человеческой морали», — говорит Палкина.
Фото: Евгений Малотека via FacebookПо последним данным местных властей, в Мариуполе погибло более 2,2 тыс. гражданских. Среди них и приемная дочь известного в регионе протестантского пастора Геннадия Мохненко.
На своей странице он так описал случившееся: «Спасая нас от «злых бандеровцев» и «возвращая в лоно славянских народов и русского мира», в квартиру, недавно полученную Викой, бывшей сиротой, они лупанули из танка. Как говорит Путин: «в рамках операции по «демилитаризации» и «денацификации»… В квартиру сироты, моей 27-ой приемной дочери, из танка… В рамках «демилитаризации»… Вы всё слышите, россияне? Эй, все вы, кто «вне политики?», кто верил восемь лет в «ИхТамНетов?» Вы слышите??? Нелюди, вы слышите??? В квартиру сироты из танка. В Мариуполе».
К тексту Мохненко прикрепил фото молодой женщины с тремя детьми — его Вики.
На вопрос НВ о том, «что происходит в городе?» пастор отвечает коротко: «Простите, не могу говорить».
Оксана, чудом выехавшая из города прямо под обстрелами, рассказывает, что вдоль трассы на запад повсеместно лежат трупы российских солдат и сгоревшая техника. А живые оккупанты расстреливают гражданские машины.
Наступление «освободителей» не прекращается. Но продвижения у них нет, — лишь потери.
«У нас просто потери большие. Вот у знакомого с моего отделения вчера умер лучший друг. Мои друзья — тоже. За день 700 человек! Вчера вошли в город, а там школа, а в школе сидели п*дарасы [полк Нацгвардии Азов]. Они их [оккупантов] всех разъ*бали, и все, дальше все! Связи пока нет! Не знаешь, откуда они стреляют, бл*дь! Сверху граната — х*як, мы бежим, никто не знает куда бежать, бл*дь! Все, кто туда приезжают, оттуда не выезжают», — это часть телефонного разговора военного из РФ с женой, перехваченного СБУ.
Несмотря на тяжелые бои, окружение и постоянные обстрелы жилых кварталов, Мариуполь продолжает отбивать врага.
«Потеря Мариуполя — это не совсем вопрос только лишь города. Это вопрос территориальной целостности государства на очень большой территории. Все, что идет по нижней части карты Украины на Крым — это все [оккупанты, в случае захвата Мариуполя] будут ровнять с землей», — считает Палкина.
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram та Instagram.