Оккупированный Мариуполь, 7 апреля (Фото:REUTERS/Alexander Ermochenko)Бунты как результат провалов боевиков. Что происходит в оккупированном Мариуполе — отвечает советник городского головы
Неспособность оккупантов нормализовать жизнь в Мариуполе и выполнить свои обещания приводит к усилению недовольства даже среди лояльной категории местного населения, рассказал Радио НВ Петр Андрющенко, советник городского головы Мариуполя.
— Бунты в Мариуполе, то, что уже подтверждено видео, которые размещают люди, выходящие на эти бунты, почему, что стало причиной недовольства оккупационными властями?
— Собственно, это действительно ожидаемый результат. Потому что невыполненные обещания рано или поздно приводят к тому, что люди начинают спрашивать, а почему так? И потом спрашивают все громче и громче. И на самом деле в Мариуполе очень много проблем, много проблем по целым микрорайонам, особенно частный сектор, наиболее разбитые микрорайоны.
Там, где людям обещали и свет, и воду, и газ, и все что угодно, а так ничего и не сделано. И возникает вопрос, почему у кого-то есть, а у меня нет? Где все эти обещания? И начинаются такие бунты, если говорить о людях, импровизированные митинги. Это все было ожидаемо, мы предупреждали об этом. Это такая свойственная мариупольская привычка уже за восемь лет. Собственно, сами коллаборанты, сегодня возглавляющие город, очень метко этим пользовались последние два года.
Всевозможные тарифные митинги и прочее. А сегодня получают то же самое от тех людей, которых они на митинги и выводили. И опять-таки такие же бунты начинаются по коммунальным предприятиям оккупационных, где люди тоже пошли работать, где им обещали сверхвысокую зарплату, уже два месяца зарплату не платят. И они начинают реальные стачки, не выходят на работу, пока им не заплатят.
Уже была около месяца полтора назад очень удачная акция с Мариупольводоканалом оккупационным, им все выплатили. Люди это знают и начинают использовать, чтобы как-то свое забрать у оккупационных властей. То есть это действительно сугубо социальные бунты, абсолютно безидеологические, как оккупанты любят говорить, «никакой политики», но они есть, и их будет больше.
— Учитывая, что проукраинских людей либо убили, либо арестовали, либо эти люди просто уехали из Мариуполя, можно сказать, что это уже такой бунт в основном лояльных людей, которые ждали российские власти?
— Собственно, да. Можно сказать, что это бунты лояльных и отчасти нейтральных. Как ни странно, есть и такие. И именно поэтому они самые сложные для оккупационных властей. Потому что они прекрасно знают, что нужно делать с проукраинскими акциями, что нужно делать с проукраински настроенными людьми, а что делать с людьми, которые как бы свои или хотя бы не враги и, в принципе, требуют понятных вещей, что с этим делать, они совсем не знают. А ведь надо тоже смотреть с оглядкой — в чем именно?
В принципе, в так называемой «ДНР» сейчас очень большой кризис. Разумеется, денег у России меньше, [средств] она выделяет на Донецк меньше. Кроме того, пока по карманам все спрячут коллаборанты, до людей не доходит. То есть все эти кризисы усиливаются, потому что в Мариуполе и в оккупированной части Донецкой области сейчас топливный кризис очень большой. Бензина нет, безумные очереди, очереди по 20 литров в бак и не больше.
В Мариуполе с хлебом очень большая проблема. Он либо в три, в четыре раза дороже украинских цен, либо его нет дешевле. И так дальше. Цены растут, они пытаются с ними как-то бороться, какими-то комиссиями, каким-то регулированием. Проходит комиссия, люди меняют цены на реальные. То есть, инфляция, все это видят.
И на фоне этого еще это недовольство, прежде всего. Что на этом видео, о котором сегодня идет речь? Это люди на проспекте Победы, Левобережье, там, где ожесточенные бои шли в свое время. То есть у них с марта ни воды, ни электричества. А вот зима на носу. Поэтому, конечно, оно пылает понемногу.
— А мне интересно, может быть, вам известно, а как реагируют в Мариуполе на побег и отступление российских сил из Харьковской области? Здесь есть две большие разницы, как это воспринимают россияне, и я понимаю, что и жители Мариуполя могут настроить свои тарелки на RT и так далее, смотреть о том, что это перегруппировка войск.
Но здесь существенная деталь. Это люди, которые жили много лет в Украине, у них критический ум. И они могут приблизительно представить масштабы российской военной катастрофы на севере нашей страны. А как это воспринимается в Мариуполе?
— Воспринимается осторожно. Для проукраинской части, разумеется, мы понимаем, как это воспринимается, для нейтральной и пророссийской части это действительно воспринимается очень осторожно. Там тарелки не нужно настраивать в Мариуполе, там по Т2 вещает 30 каналов, там все с этим хорошо. Как всегда, электричества нет, зато есть российская пропаганда.
Однако мы должны понимать, что в Мариуполе в отличие от многих городов постоянно проходит разминирование, постоянно взрывы. По ночам люди постоянно слышат стрелковое оружие, потому что оккупанты там перестреливаются между собой. А недавно вообще возле одного из райотделов «полицейские» устроили фейерверк. Люди постоянно слышат эхо войны и они еще не расслабились.
Они понимают, что это может быть очень быстро в другую сторону. И мы видим, что те, кто сотрудничает с властью, с оккупантами, если еще не упаковывают чемоданы, то задумываются, что нам дальше делать? Проукраинский актив напротив расправил крылья. Мы видим, как там сопротивление наше крепнет и сопротивление организованное, и сопротивление просто людей проукраинских.
— А есть реальное сопротивление в Мариуполе?
— Конечно, есть. Во-первых, очень мощное информационное сопротивление, насколько это возможно. Потому что это, пожалуй, одна из немногих доступных форм сопротивления в Мариуполе, учитывая жестокость режима. Однако были и факты боевых действий, направленных на оккупантов, были поджоги, были подрывы.
Не трогает мариупольское сопротивление, не может пока добраться до коллаборантов. Но в отношении патрулей, например, пользуясь всевозможными уловками, есть и положительные результаты, которые минусируют оккупантов. Потому Мариуполь как был креативным городом в Украине, так и в сопротивлении он остается.
И конечно, наша Ї, наша простая выдумка, но, поверьте, в городе подгорает у оккупантов от этой Ї. Очень просто рисуется, очень понятный посыл, очень понятная реакция. И, как результат, вечером на площади Свободы наша молодежь, просто молодежь, не люди, которые относятся непосредственно к сопротивлению, даже в присутствии некоторых оккупантов военных, пели гимн Украины и кричали, кто такой Путин.
То есть, все это последствия работы сопротивления и работы наших ВСУ. То, что в людях в городе проснулась вера в то, что, во-первых, их никто не бросил, и что деоккупация — это не что-то, что обещают как с Донецком восемь лет, а это что-то, что точно будет, как только ВСУ смогут продвинуться в сторону города. Поэтому да, сопротивление будет крепнуть, нет в том сомнений. Мы еще увидим и гораздо более веселые вещи.
— Что с образованием в Мариуполе? Российские учителя замечены в городе?
— Нет. Хватило своих. К сожалению, но факт. Это такая отдельная боль для меня в том числе. И это, знаете, та часть, когда свою толерантную позицию украинскую, «не все так однозначно», сейчас мы выгребаем на обратное. Учителей хватило своих. Перешли на сторону врага, работают. К примеру, только получили цифры, около 70 преподавателей бывшего, он сейчас в Киеве работает, Мариупольского государственного университета, вот 70 учителей прошли переподготовку в Ростове-на-Дону.
Более 150 учителей школьных то же самое, переучились и приступили к работе. То есть, есть такие. Причем многие из них были амбасадорами, кто были лицами и Новой украинской школы. То есть эти приспособленцы просто перекрасились и сейчас вдалбливают нашим детям пропаганду о том, что украинцев как нации «нет», Украина, как страна, «выдуманная» и все прочее.
То есть, что Путин и все его пропагандисты говорят, это даже с первого класса начали говорить детям в школах. И тут надо высказать, пожалуй, отдельную благодарность нашим родителям, которые вынуждены отдавать сейчас детей, хотя они противодействуют этому, и это тоже факт, что в первые дни отстояли перед учителями, чтобы дети не размахивали этой тряпкой на камеры, и этого не было.
Это достояние родителей, а не учителей. Но с учителями все печально. И вместе с образовательным сообществом, которое находится в эвакуации, мы вместе работаем с педагогами и с сопротивлением, чтобы зафиксировать каждого учителя, вышедшего работать, чтобы он был замаркирован, чтобы потом, когда мы деоккупируем, не было этого «я не знал, меня заставляли» и так далее.
Учитывая, что мы, как городские власти, предоставили механизм в частности педагогам, которые не могли уехать, потому что был период, их просто не выпускали из города, но мы им предоставили механизм, как они могли нам сообщить о том, что их заставляют идти на сотрудничество. И в принципе, выносим это за скобки, после деоккупации будем разбираться. Так вот таких сообщений единицы.
— Те же учителя, которые под портреты Путина обучают сейчас детей, и они не комбатанты, правда? Или те люди, мы с вами видели видео из Купянска, где успело определенное количество местных получить российские паспорта. Как вы думаете, что делать с такими гражданами?
— Да, в принципе, ничего сложного на самом деле. Не бывает неразрешимых вопросов, бывают неудобные решения. Я вам скажу, что этот вопрос, который мы постоянно обсуждаем с гражданским обществом, с проукраинским активом Мариуполя, разумеется, и между собой, скажем так, неофициально. Мы понимаем, что нужно сделать, как горожане, которые восемь лет прожили на передовой Украины.
И сейчас такое еще получили в итоге. Нам, во-первых, нужно лишить возможности этих людей избирать и быть избранными. Например, ввести институт, когда права на голос, электоральное право имеют, во-первых, люди как налогоплательщики. Если ты не платишь налоги, ты не активен в жизни страны, то какие выборы?
И во-вторых, действительно по результату оккупации мы должны задуматься об институтах не гражданства, а по образцу прибалтийских стран. Потому что по-другому нет. Это очень хорошо будет, если во время деоккупации все эти люди уедут из Украины. Но опять же, кто потом им запретит возвращаться? Поэтому мы должны принимать очень радикальные решения. Это может очень некрасиво звучать, но у нас нет иного шанса.
Россия никуда не денется после нашей победы. А эти люди как работали на врага, так и будут работать на врага, мы должны это понимать. Те, кто непосредственно участвовал в пропаганде, получил паспорт, поработал на оккупанта, здесь вообще должно быть все однозначно — уголовная ответственность. Должны ужесточить уголовную ответственность, и они должны ее нести. В том или ином виде.
— Кстати, закон о коллаборации существует. Скажите, пожалуйста, кадыровцы как ведут себя в Мариуполе? Остались ли они в городе? Или их отвели?
— Есть в городе. Живут они за городом. Недавно их вообще пополнили, два автобуса привезли. Кадыровцы, дагестанцы. Они в большинстве своем занимаются вопросами глобального грабежа, вывозом металлолома. Вместе с коллаборантом нашим Иващенко. Это еще во времена до оккупации была его мечта порезать Азовмаш на металлолом. Вот сейчас он этим занимается.
Пришел к мечте, как говорится. Вот сегодня они режут всю группу предприятий Азовмаша на металлолом, людям платят по два рубля за килограмм или по две тысячи за килограмм, а по 32 тысячи сдают в Ростове-на-Дону.
— За две тысячи рублей скупают в Мариуполе, за 32 тысячи рублей продают в Ростове?
— Да. И все это, конечно, крышуют находящиеся в городе кадыровцы. Что касается поведения мариупольцев, скажем, в повседневной жизни, то следует отметить, что кадыровцы относятся лучше российских военных, и гораздо лучше «днровских» так называемых военных. Это странная ситуация, не до конца понятна. Может, потому, что они себя русскими не считают.
Скорее всего из-за этого. Но есть, занимаются контролем на заводах. Происходящее с металлоломом, с подготовкой военных баз, расчисткой цехов, всем этим занимаются кадыровцы и контролируют мариупольский район, так же перемещение. Там они работают в основном как Росгвардия. Это их зона ответственности.
— Мариуполь, как транспортный узел для российской армии, которая перебрасывает свои силы дальше на юг Украины, в район Херсона, насколько важен?
— Никак на сегодняшний день. К счастью, они не смогли запустить порт. К счастью, они не смогли запустить железную дорогу. Да, едут мимо Мариуполя из Донецка или из Новоазовска, ростовского направления, просто транзитом. Вот транзитная точка, через которую проезжают, не останавливаясь.
И собственно, логистической никакой нагрузки на сегодняшний день Мариуполь для оккупантов в военной составляющей н имеет. И это хорошо для нас. Нет баз глобальных, нет укреплений глобальных. Пока мы видим транзит, транзит и транзит.
— А почему не удалось оккупантам запустить порт и железнодорожный узел? Россия не инвестирует?
— Нет, не инвестирует. Ни мозгами, ни деньгами. И есть еще одна причина, как мы думаем. Потому что ситуация на фронте это не позволяет.
— Я понимаю, здесь отстроишь порт, а уже бежать надо.
— Да, где-то так. И там вообще с портом любопытная ситуация. Они назначили с первого дня руководителя порта, был россиянин, управлявший одним из российских портов. То есть специалист, ничего не можем сказать. Он пробыл около трех месяцев, и именно россияне его арестовали. И порт вообще стал после этого. То есть где-то он воровал. И свои своего же закрыли.
Порт на сегодняшний день вообще заморожен. Что можно увидеть по Мариуполю? Этот большой купол мифов о России, если объективно смотреть, он просто как пыль в воздухе растворяется. Потому что нет у них мощностей. Просто нет мощностей сразу восстановить порт, восстановить железную дорогу. Я уверен, что мы бы это сделали в гораздо более сжатые сроки.
Они не могут строить нормально. И знаете, самое интересное, почему-то у нас так было принято думать, по Мариуполю точно такие слухи и разговоры были постоянно, что у России нет коррупции по крайней мере на среднем и низшем уровне. Нифига. Воруют так, как в Советском Союзе. Именно поэтому это первая причина, почему ничего не получается. Потому что все разворовывается до того, как начинается что-то делать.
— Мы сейчас с вами подытожим. В общем, что же ожидает мариупольцев во время зимнего сезона, учитывая все происходящее в городе?
— Коллапс и морозы. Причем морозы не на улице, а внутри дома. Вот что ожидает, к сожалению, мариупольцев в ближайшее время, как только наступят холода.
Присоединяйтесь к нам в соцсетях Facebook, Telegram и Instagram.